Не отпускай любовь
Шрифт:
Глория снова рассмеялась, но тут же осеклась, увидев, что рабочий как-то странно посматривает на нее.
— Ну, так я поехал, мисс. Встретимся на новом месте. У меня есть ключи.
Она кивнула, закусив губу, чтобы не рассмеяться снова. Вероятно, он подумал, что она сумасшедшая. И так оно и есть. Сумасшедшая, потому что позволила Джонатану Крейгу войти в свою жизнь. И теперь она испытывала и восторг и страх одновременно. Они виделись ежедневно. Все ее твердые намерения вести уединенный образ жизни развеялись, как дым.
Глория пыталась прислушиваться к своему внутреннему голосу,
С тех пор, как она встретила Джонатана, понятие «жить открыто» приобрело для нее новое значение. Она хотела именно такой жизни. Не один раз за последние две недели Глория задумывалась: а не проще ли было бы с самого начала принять удар, ответить недоброжелателям и бороться за право жить дальше? Теперь же к ее возрастающему беспокойству добавилась еще одна проблема: Джонатан Крейг. Он становится более настойчивым и убедительным, чем ее внутренний голос. Ей нужны были его общество и та интересная, насыщенная жизнь, которую он предлагал ей, его нежность, наконец.
Глория посмотрела на часы. Он скоро должен вернуться. Потом они перенесут оставшиеся вещи в фургон и поедут в ее новый дом вместе. Ее сердце забилось сильнее. Она скучала по нему. Она хотела, чтобы он был здесь, рядом с ней. И он появился.
— Привет, — сказал Джонатан, входя в комнату. Он сразу же подошел к ней, наклонился и поцеловал.
— Привет, — сказала она, почти задыхаясь.
Его присутствие заглушало внутренний голос, предостерегающий от поспешных решений.
Джонатан смотрел на нее и думал, как она прекрасна, несмотря на потрепанный и поношенный рабочий халат.
— Ты великолепна. Она засмеялась.
— А ты сумасшедший.
— Да. Я же говорил тебе, что мы отличная пара.
— Ох, говорил!
Глория закрыла глаза, когда он снова поцеловал ее, и уже не слышала благодушных увещеваний своего внутреннего советника. Она испытала радость… любовь. И все это дал ей Джонатан!
Неделю спустя Глория была в своей новой квартире, когда зазвонил телефон. Она догадалась, кто это был, еще до того, как сняла трубку. Поинтересовавшись, как она устроилась новом доме, Джонатан спросил, работает ли он завтра. Глория сказала, что нет.
— Отлично. — Джонатан усмехнулся. — Значит, завтра я повезу тебя в одно очень интересное, особенное место.
— Ты это делаешь каждый вечер, — Глория не удержалась от улыбки.
— Но ведь и ты — особенная женщина!
Джонатан помедлил.
— Однако на этот раз это будет кое-что другое. Надеюсь, ты будешь свободна весь уик-энд?
— Буду. А в чем разница?
— По телефону трудно объяснить.
«И мы опять не будем одни, — подумал он про себя с сожалением, — как всегда».
Их совместные вечера были замечательны. Они много разговаривали. Но Глория до сих пор не говорила ему всего до конца, в то время как он рассказывал о себе абсолютно
Голос Глории прервал его размышления.
— Каждый вечер ты возишь меня в шикарные рестораны. Надеюсь, Джонатан, ты делаешь это не за счет фирмы, и потом твой партнер не потребует от тебя финансового отчета о твоей расточительности?
— Нет, ты для меня не имеешь ничего общего с бизнесом, Глория. Ты — исключительно удовольствие.
Он услышал ее быстрый вдох и понял, что совершил очередной промах. Уже не в первый раз он хотел потребовать, чтобы она рассказала ему все о себе. Разговаривать с ней было все равно, как кататься на тонком льду. Много раз он чувствовал, что сказал что-то не то. Но никогда не мог понять, почему.
— Кстати о нем, о моем партнере. Завтра мы будем ужинать у него.
Джонатан решил все-таки предупредить ее: иногда она обижалась совсем по пустякам.
Кроме обычной настороженности, Глория на этот раз почувствовала, что раздосадована. Три недели они с Джонатаном были одни, и это было так замечательно. Она уже с нетерпением ждала их долгих прощальных поцелуев, которые пробуждали в ней желание неизведанных ласк. Эти чудесные поцелуи заставляли ее забывать о сдержанности, осторожности. Несколько раз она хотела просить Джонатана остаться у нее, но в последний момент не решалась сделать это. Она все еще боялась испытать новое разочарование. Завтра же им предстоит провести вечер в большом обществе, где наверняка будет много народа. При мысли об этом к Глории опять вернулась ее обычная неуверенность в себе. Ну, что же, раз он так хочет…
— Как нужно одеться? — деловито спросила она.
— Ну, некоторые, конечно, разоденутся шикарно, а кое-кто будет раскрашен, как кукла. Но ты всегда выглядишь так, как надо, ты хороша в любом наряде.
Его беззаботный тон не успокоил ее. Ради Джонатана она хотела выглядеть как подобает. И она постарается не растеряться в обществе незнакомых людей.
По ее молчанию Джонатан догадался, что в ее душе происходит борьба, и она не уверена, следует ли ей идти.
— Я должен там быть, — добавил он. — И я хочу, чтобы ты была со мной.
— Так говоришь, оденутся шикарно, — рассеянно спросила она, мысленно перебирая свой гардероб.
— Ну да, шикарно, но если у тебя нет декольтированного платья, то ничего страшного.
Она не сказала «нет»! Как бы он хотел сейчас оказаться рядом с ней. Вот уже три недели он видел ее каждый вечер, иногда не больше часа, но они были всегда вдвоем, и ему было так хорошо с ней!
Сначала, когда он целовал ее на прощанье, это был всего лишь легкий, непринужденный поцелуй. Но эти короткие поцелуи, ее покорность и нежность сводили его с ума. Последние несколько вечеров эти поцелуи не были похожи на то, что он чувствовал и испытывал раньше с другими женщинами. Ему хотелось большего. Он чувствовал, что и Глория испытывает такое же страстное желание.