Не отпустить тебя
Шрифт:
— Что это за место и как отсюда выбраться?
— Это моя тюрьма, — скорость и твердость сказанных слов подтверждали их правдивость, — Плата за ошибку, совершенную в тяжелое для моего народа время.
— В каком смысле?
Нет, он ее точно выпорет! Вот как только они спасутся, так сразу перегнет через колено и… А на свидетелей плевать.
— Война, — кратко отозвался маг.
— Но полуостров часть Антанты. Последний конфликт там был как раз во время становления границ. Полторы тысячи…, - Лера запнулась.
Мертвенная бледность прировняла лощеную морду к гипсовой маске. Лишь чудом мужчина остался стоять на ногах, но это усилие стоило ему вздувшихся вен на висках и крупных капель пота.
— Полторы? Не может
На секунду Алекс почувствовал острый укол жалости. Но это быстро прошло. На вторую, самую важную часть вопроса маг так и не ответил.
— Так долго, невообразимо, немыслимо…, - но, оборвав самого себя, Шиар вдруг замолк. Несколько глубоких вдохов и его речь прекратила походить на лепетание. Только стиснутые до белых костяшек пальцы и все еще бледное лицо, выдавало глубину испытанного им потрясения.
— Первые скверные вести, — кривая улыбка-оскал исказила его лицо, — Я догадывался, но не хотел верить. Впрочем, не важно. Нет, должно быть, ваша Антанта уже потом поглотила ослабленную страну. Наш полуостров подвергся нападению соседей с запада. Вероломному и беспощадному. Мой город первым принял на себя удар. Его держали в осаде. Долго.
Хлебное плато вновь задолжало. На этот раз сильнее. Все, с него хватит! Алекс угрожающе двинулся вперед.
— Мы голодали, — поспешно воскликнул Шиар, — Моя семья, маленький сын и жена, умирали от голода! Я не мог видеть их страдания. Эти тонкие, почти прозрачные ручки, и синие змейки вен… Под конец ребенок уже не плакал, и почти не приходил в себя. И моя любимая тоже… Я искал любые способы добыть пищу, брался за всякую работу, но нас таких были тысячи и тысячи. Стены города не пускали врагов, а они в свою очередь караваны с провизией. И однажды, когда отчаянье было слишком глубоко, когда мой сын отказался принимать даже воду, я решился на страшный шаг. Духи дали мне способность творить миражи, но сотворить плод и мясо из воздуха я не мог. Зато имел доступ к книгам, которые помогли бы вызвать демона и заключить сделку.
— Бред, — рыкнул Алекс. Для подобных сущностей переход в этот мир был закрыт. По легенде запечатан Богами, а на деле они вряд ли существовали вообще. Но мужчина печально опустил голову.
— Если бы оно было так. Но когда те, кто дорог тебе больше жизни, вот-вот отправятся к предкам… Ритуал был до смешного прост. И сложен. Все эти обряды и загадки, головоломки и заклинания были просто мишурой для отвода глаз. Одна фраза на древнем языке, несколько символов собственной кровью на обычном алтаре в любом храме, и чистейшее, искреннее желание просить не за себя, но за другого. Он явился ко мне. Соткался из воздуха, темный и похожий на меняющее форму облако. Не имея рта, говорил прямо у меня в голове, смотрел без глаз, но не на лицо, а точно в центр души. И сказал, что понимает меня. Что знает о голоде все и намного больше, потому что тоже голодал.
Вот тут Алекс почувствовал нарастающий озноб. Демон имел ввиду совсем не пищу.
— Я не должен был его вызывать, — обреченный голос упал до хриплого шепота, — но осознал это слишком поздно. Демоны всегда хитрее. И ослабленный, трясущийся за семью шаман им не соперник.
Очередное дрожание под ногами и небосклон над головой стал стремительно выцветать. Апельсиновое солнце покрылось пятнами, а облака из пастилы расползались белесыми каплями. Речь Шиара ускорила темп.
— Договор был заключен. Но опробовать дарованное всесилие я не успел. Как и не успел увидеть моих…, - дрожащей рукой мужчина прикрыл глаза, с силой провел вниз, стирая пот и выражение боли, — временное пользование телом слишком пространное условие для того, в чьем мире понятия времени совсем иное. А мой запрет на причинение вреда живым — всего лишь слова, ведь демон, управляя телом, использовал дарованные мне силы, но не свои собственные. Вы не первые, появившиеся тут. Восемь человек…
— Восемь до меня. Те, что успели, — пробормотал Лера.
К
— Я их чувствовал, спешил встретить, в отчаянной надежде найти выход, но они не хотели слушать моих слов. Путь сюда сквозь, я полагаю, кокон чужеродной силы, тяжелое испытание. Не каждый рассудок способен это вынести. Они кричали про убийства, проклинали меня и исступленно нападали снова и снова, а потом…
Следующий толчок был такой силы, что Лера уцепилась за его куртку в поисках равновесия. И тут же вскрикнула.
— Алекс! Я исчезаю!
Полупрозрачные пальцы выцветали от кончиков и выше. И то же происходило с ним. Хватит! Время исповеди вышло!
— Все-все! — поспешил воскликнуть Шиара. В отличие от них с Лерой маг оставался вполне материальным, — У меня есть мысль, как выбраться отсюда! Причиной заключения договора была моя любовь к собственной семье и такой же сильный страх ее потерять. Думаю, именно последнее чувство привлекло тварь. В моменты своего бодрствования, и как я полагаю активности демона, я размышлял над тем, что может быть его слабым местом. И, увидев вас, могу почти наверняка утверждать, что сильнейшая эмоциональная привязка поможет устоять против чужой воли.
— Почти наверняка?! — взвился Алекс.
— Увы, я не могу сказать точно! — Шиара нервов косился на Леру, тоже заметив, что она исчезает гораздо быстрее, — Сейчас демон пытается поглотить вас так же, как остальных. Я не знаю, с чем придется столкнуться, когда вас выкинет обратно, но и здесь вы оказались не просто так. Он просто не сумел справиться с вами за один раз, и теперь попытается снова. Но если путь отсюда будет найден, то образуется свое рода брешь, которой смогу воспользоваться и я. А без меня демон не сможет существовать. Ведь только поэтому он поместил меня сюда. В это безумное место, созданное по его воле.
Сжимающие его куртку пальчики пропали. Лера беззвучно охнула, голос исчезал вместе с ней.
— Держитесь друг за друга! — крик полный отчаянья и надежды доносился как сквозь вату. Алекс вдруг почувствовал, что его, как котенка за шкирку тянет куда-то вверх, прямиком к черной бездне, разрастающейся вместо апельсинового солнца, — Не давайте ему шанса разделить вас! Вы должны…
Он так и не услышал последних слов, что кричал ему бледный, взбудораженный мужчина. Безумный мир растворился в уже знакомом бесконечном мареве. Его закружило, понесло вперед как пищику бурным селевым потоком. Волны паники от дезориентации и собственного бессилия захлестнули с головой, и он бы непременно захлебнулся, если бы не мысли о Лере. С упорством матерого осла он снова и снова возвращался к ним. Держал так крепко, как только мог. И, через демонову прорву времени, а может короткую секунду, муть вокруг его опять начала светлеть. И его снова вышвырнуло куда-то. Каменные плиты были не такими мягкими, как хлебное плато, но Алексу было плевать.
— Лера-а-а…, - стон, переходящий в сип острым когтем подрезал голосовые связки. Бесконечная пустота вокруг не исчезла, она оказалась внутри. Вместо вырванного на живую сердца.
Глава 39
— Алекс…, - треснувшие до живого мяса губы искривились в болезненном оскале. Крупные багровые капли медленно сочились из носа и глаз. Стекали по впалым щекам и тонкой шее. Пропадали в ткани, прилипшей к изможденному телу майки.
Не помня себя, Алекс бросился вперед, к лежащей ничком девушке. Руки ходили ходуном, когда он пытался как можно бережней приподнять истерзанное тело. Перед глазами все качалось и плыло. Кажется, они очутились в том зале, где проходил ритуал. Но ни отца, ни магистров… Да и плевать на них! Раненая девочка в его объятиях — это и только это было важнее всего.