Не отступать и не сдаваться. Том 3
Шрифт:
— Игорь Николаевич, не кипятись, — отмахнулся я от жужжащего над ухом тренера. — Это само собой так получилось. Ты же видел, что он пер на меня, как бульдозер? Что мне еще оставалось делать? Челюсть свою подставить для удара? Целоваться с ним?
Худяков на время замолчал, подумал, затем заговорил, сбавив градус раздражения:
— Ладно, просто постарайся обойтись без этого. Он тебя и так чуть не ушатал. Вот сволочи, если ты выиграешь, в спорткомитете скажут, что использовал неподобающую тактику, — он подумал еще раз и снова дал добро окончательно: —
Вот это уже совсем другое дело. Бедный тренер не знал, что я собирался делать в следующем раунде, поэтому так беспокоился. Ладно, постараюсь обойтись без этих «колец смерти» вокруг противника. Есть трюки не менее эффективные.
Рефери снова вышел на середину ринга и позвал нас. Все, шутки в сторону, теперь пошла настоящая охота. Я сунул капу в рот, поднялся и отправился в бой.
— Бокс, — сказал рефери и отошел.
На этот раз Янсен снова сходу ломанулся в атаку. Но, как и в предыдущем раунде, действовал осторожно. Остановился на пределе средней дистанции, лупя по мне длинными джебами. Хорошо, что ты так сторожишься, птенчик. Это давало мне возможность постепенно уходить назад и избегать его атак с помощью простых уклонов и блокирования ударов предплечьями.
Впрочем, долго так продолжаться не могло. Видя, что я совсем слабо огрызаюсь, Янсен постепенно начал усиливать напор. Он атаковал меня все сильнее.
С каждым ударом резко выдыхал воздух. Пот лил с нас ручьями и это отнюдь не преувеличение. Зрители кричали нам, требуя крови, а я медленно, но верно отступал перед нападением здоровяка.
А потом я получил сильный удар в голову. Это был третий удар соперника в целой серии джебов. Сначала удар левой, потом правой. Я уклонился, а когда прилетел третий, не успел уйти. Хотел ударить сам.
Третий джеб воткнулся мне в скулу. Я упал на настил, очень быстро, наверное, но все приняли это за чистую монету. Я видел, как зрители повскакивали с мест, а у боксеров из нашей команды вытянулись лица.
Ну, извините, ребята, так надо. Я же сказал, что будет очень драматическая ситуация. Вот, теперь наслаждайтесь. Мне надо, чтобы зверь полностью вылез из пещеры. И ничего лучше этого спектакля я не придумал. Пришлось создать впечатление, будто удар голландца был очень сильным и почти уложил меня в нокаут.
На самом деле я успел частично заблокировать его, а частично убрать голову. При этом я не слишком сильно пострадал.
Янсен отошел в свой угол, вскинув руку в победном жесте, а рефери начал отсчет. Я повалялся еще немного, изображая из себя умирающего лебедя, затем поднялся и поднял руки в боевой стойке. Рефери спросил, могу ли я драться дальше и я подтвердил, что все в порядке.
Что же, все были уверены, что бой скоро закончится. Янсен был уверен больше всех. Рефери дал команду продолжать бой. Противник посмотрел на меня со снисходительной улыбкой, затем направился ко мне, решив добить окончательно. Он двигался немного расслабленно и вальяжно, как сытый кот, играющий с мышкой.
Вот
Я уклонился от его ударов с невиданной скоростью. Успел заметить изумление и непонимание на лице Янсена. Затем атаковал сам.
Хук левой в живот противника. Затем удар правой в печень. Янсен согнулся и пытался уйти назад, но он сам подошел ко мне слишком близко. Снова хук левой и снова в живот. Янсен захрипел, отбиваясь от моих ударов.
Но что же, я недаром так долго обрабатывал его корпус. Руки противника невольно опустились и я вогнал свой коронный апперкот ему в челюсть. Даже сейчас Янсен мог устоять на ногах, но я снова ударил его в печень левой. Этого хватило, чтобы противник упал на настил, не в силах подняться.
Рефери считал очень медленно, но Янсен уже не мог встать. Он корчился на канвасе, пока не прозвучал счет десять. Зазвенел гонг. Зрители завопили от восторга, а я мог наконец вздохнуть спокойно.
Глава 24. Сверхбыстрый
Бой с голландцем так утомил меня, что когда я спустился с ринга под торжествующие крики зрителей, то немного шатался на ногах. И на этот раз уже по-настоящему, а не для того, чтобы обмануть противника. В голове клубился туман, ребра трещали, желудок выворачивался наизнанку.
— Молодец, Витя, какой ты молодец! — закричал Худяков, бросаясь мне навстречу. Потом заметил мое усталое лицо и встревожился: — У тебя все в порядке? Ты как себя чувствуешь?
Я покачал головой, продолжая улыбаться через силу. Потом поплелся вместе с тренером через толпу зрителей, впрочем, стараясь держаться прямо и продолжать изображать триумфатора.
По традиции сейчас здесь должен был вынырнуть Гарсиа, но его что-то не было видно. Наверное, готовился к своему бою. Ну, и слава богу, не хватало еще, чтобы его рожица тоже мелькала здесь сейчас, нервируя меня и возбуждая у зрителей нездоровый интерес.
В комнате отдыха я присел на кресло и тут же согнулся от боли в ребрах и животе. Все мои внутренности горели огнем, как будто я поджег бензин и выпил его. Худяков стоял рядом со мной и выпрямившись, я увидел его озабоченное лицо.
— Ты чего, Витька? — спросил он. — Совсем плохо, да? Ну, подожди, сейчас врача притащу.
Он вышел из комнаты и вместо него вошли Деменчук и Григорий Иванович. Чтобы там ни сказал наш руководитель номер один, но присмотр за мной никто не отменял.
Тем более, что теперь я обязательно должен был дойти до финала, иначе наш главный-главный будет очень огорчен. А тогда могут полететь чьи-то головы.
Теперь они не могли допустить, чтобы со мной опять что-нибудь приключилось, а также мне нельзя было проигрывать. Короче говоря, отныне поводок, на котором меня держали, чекисты и спортивные чиновники натянули до предела. Да еще и намордник сверху накинули.