Не подарочки для полковника. Воронцовы
Шрифт:
Только этого не хватало. Ловлю Лешку за локоть, тащу на выход за собой.
Уже на улице в толпе людей до меня доносятся обрывки новостей.
— В «Рябинушках» пожар произошел, поэтому эвакуируют другие торговые центры. Проверка!
Сердце неприятно екнуло. Похоже, наша прогулка на сегодня закончилась.
Глава 17
Полина
— Алексей, мы возвращаемся домой! — бросаю на мальчика изучающий взгляд.
— Домой? —
Непреклонно киваю, достаю мобильный, серфю информацию о пожаре.
— Так, посмотрим, что в ТЦ «Рябинушках» — произношу заинтересовано, кусая ноготь большого пальца.
— Мама говорит грызть ногти — плохая привычка, — подмечает Лешка.
— Говорит?..
— Говорила — быстро поправляется, опуская глаза вниз.
— Так… погибших нет. Уже хорошо. Пострадавшие в больнице. Посмотрим, что здесь есть еще на эту тему, — свайпю электронную страницу.
Не знаю почему, но у людей в мегаполисах выработалась в последние десятилетия эта дурацкая привычка. После происшествия в городе звонить близким, друзьям, проверять, живы ли они. Вот и сейчас поступаю по такому же принципу.
— Среди пострадавших один сотрудник МЧС. Воронцов, — зачитываю на автомате, не обращая внимания на содержание.
— Однофамилец? — возбужденно спрашивает Леша, толкая меня в бок.
— Чей? — не могу въехать в тему.
— Папин! — синие глаза блестят, зрачки пацана расширены, а грудь часто вздымается.
— Наверное, однофамилец. Сейчас проверим, — проваливаюсь по ссылке.
— Твою мать! — закусываю губу, в ужасе гляжу на мальчика. — Наш Воронцов. Наш папа. Увезли в первую градскую! Бегом в машину.
Холод и страх разливаются по венам, пока добираемся до больницы. Миллион мыслей и предчувствий, плохих и хороших впиваются в кожу и разъедают ее кислотой. Страх поглощает меня.
Случайно бросаю взгляд на напарника, он весь съежился, дрожит. Ему страшнее, чем мне. Он только нашел отца и не готов потерять.
Я должна быть сильной! Надо помочь Лешке. Надежда вытесняет страх.
— Леш, — глажу его по руке, — всё будет хорошо. — Ты же видел своего отца, он крепкий русский мужик. Всё выдержит.
Подъезжаем к воротам первой градской, в этот момент осознаю, я мы оба уже дышим ровно и уверены, что все будет хорошо. По-другому быть не может!
Ведь я только что познакомилась с соседом, и отдавать мужчину никому не намерена. А Леха нашел родного отца, и она еще не успели сходить на рыбалку, погонять мяч, порубиться в танчики, и много еще чего такого, что делают только папа с сыном.
— Мы к Воронцову Михаилу. В какой он палате?
— В реанимации. Посторонним вход запрещен.
— А мы ему не посторонние, — защищает нас двоих мальчишка. Я его сын, а она — жена!
—
Бежим к третьей палате. Осторожно открываем дверь, просачиваемся внутрь.
В маленьком кафельном помещении прохладно, работают приборы. Воронцов лежит на кровати, и кажется таким слабым и маленьким.
Его голова перемотана бинтами, во рту трубка.
Наперегонки с Лешей бежим к Мише.
Пацан падает на колени, берет руку отца, теребит ее.
— Папуля! Прости меня! Это я виноват.
Приземляюсь к Мише на кровать, жадно разглядываю.
Он такой милый, беспомощный, как новорожденный котенок.
Чудовищная боль внутри меня пронзает острым уколом паники — потерять полковника сейчас, это значит проиграть пари самой себе. Я уже выбрала его себе в любовники и не могу, не имею права отказаться от него.
— Кажется, его веки приоткрылись, — кричит Лешка, бросаясь к лицу отца.
Дергаюсь.
— Нет померещилось
Словно дурной сон. За последние дни в моей жизни произошло событий больше, чем за предыдущие годы.
Раздражающий звонок мобильного отвлекает от Миши.
— Да, — мой голос слаб, еле шевелю губами, боюсь потревожить коматозный сон полковника.
— Красовский! — рычит родственник, полковник полиции Клим.
— Это я уже поняла! — шепчу недовольно.
— Где мальчик?
— Со мной!
— Андреева, у тебя большие неприятности! Мальчишка твой в розыске!
— Детдом уже заявил о пропаже?
— Какой детдом? Не ломай комедию. Знаешь, сколько дают за кражу детей подполковника медицинской службы?
— Ты что-то путаешь, Алексей — сын полковника МЧС Воронцова.
— Нет, милая этот мальчик — сын Серафимы Шурочкиной — подполковника медицинской службы РФ.
Теряю голос совсем, долго кашляю.
— Мать Леши жива?
— Издеваешься? Конечно, жива и здорова! Служит и проживает в Якутске с двумя сыновьями и мужем. Неделю назад ее сын приехал на соревнования по тхэквондо в Москву, и, как ты уже догадалась, пропал! Или ты его украла, пока не знаю. Надо разбираться!
— Черт!
— Черт!
— Черт!
— Полина, оставайся на месте. Назови адрес. Сейчас подъеду, решим, что делать дальше.
Клим отключается, а у меня по-прежнему в ухе звучит:
— Подполковник медслужбы Серафима Шурочкина.
— Леша, ну ты, гаденыш! — шиплю на мальчишку.
Он сутулится, озирается, в поисках возможности сбежать. Не обнаружив лазейки, идет в атаку, нападает словесно.
— Я не при делах! Это был план Тошки! Мы все рассчитали верно, тебя только не учли. Думали, я приеду, заинтересую папаню поиском Антона, таким путем привезу его к маме!