Не последний волшебник
Шрифт:
Ельцов с Минасяном, синхронно наплевав на перспективы блестящих карьер, кинулись в водоворот бизнеса. Оба с детства были фанатами восточных единоборств, обоих грела мысль самим организовать в Москве некий Центр Боевых Искусств и обоих не пугали соображения, что сначала работать придется далеко не в белых перчатках. Как-то так спонтанно сложилось, что оба они взялись перво-наперво за охрану 'Руси' - да так и не смогли потом остановиться, затянуло. Часто встречающееся, между прочим, явление. В свое время Морозовский привык, что у него в подчинении много крепких парней, а потом уже не
– Что новенького пишут?
– спросил Морозовский у Ельцова с Минасяном, хорошенько затянувшись своим 'Кэмелом'. Ответ ему был известен заранее.
– Дурость, как всегда, - иронично улыбаясь, ответил Ельцов.
– Как и следовало ожидать, - согласно кивнул Минасян.
– А все-таки?
– полюбопытствовал Морозовский. Необходимо было полностью соблюсти ритуал.
– Дутые сенсации, - констатировал Ельцов.
– Вах, какую ерунду, - радостно провозгласил Минасян.
– Пол-на-я де-гра-да-ция!
– со смаком проскандировали оба.
Подобную забавную сценку вся троица разыгрывала уже неоднократно. С тех самых пор, когда оба начальника охранной службы 'Руси' стали, ради развлечения, прилежными читателями 'Экспресс-газеты'. Удовольствие, которое они от этого получали, было явно нездорового свойства. Оба ловили только им понятный кайф, вчитываясь буквально в каждый материал, каждую строчку этого бульварного столичного издания. Главному редактору 'ЭГ', надо полагать, икалось каждую неделю, когда Ельцов с Минасяном разворачивали очередной номер. Парочка острила над каждым заголовком.
Морозовский обратил в дым одну сигарету и немедленно взял вторую. Перед подобным делом необходимо было обязательно снять стресс. Тем более что меньше двух-трех сигарет его обычная болтовня с двумя охранными шефами никогда не продолжалась. Если бы он откланялся раньше, это могло показаться подозрительным. А так все своим чередом. Владислав зашел в 'Русь' обсудить ближайшие планы и переговорить с партнерами по бизнесу. Обычное дело.
Морозовский сделал длинную последнюю затяжку. Он считал, что на сегодняшней встрече с сильным и опасным противником у него будет целых три преимущества. Первое - что он и его люди отлично знают здание спортклуба, а оппоненты нет. Второе - что здешние охранные гоблины примут тех за обычных обнаглевших бандитов. Каковыми эти господа, несомненно, и являлись. Что касается преимущества номер три...
Он вытащил из кобуры свой 'Магнум' и показал его шефам охраны.
– Да ладно, - раздвинул губы в белозубой улыбке Минасян.
– неужели ты будешь здесь стрелять.
– Мы и так не беспокоимся, Владислав Юрьевич, что вы при оружии, - подтвердил Ельцов, даже не глянув на пистолет.
– у вас сегодня здесь что-то намечается?
– Черт его знает, - задумчиво сказал Морозовский.
– человек я вспыльчивый, а народец здесь ходит всякий. Вдруг не сдержусь и пальну кому-нибудь в лоб?
– рассчитываю справиться своими силами. Но если бы вы меня подстраховали...
В общих чертах объяснив обоим охранным начальникам возможную ситуацию, Морозовский поднялся в бар, где было сравнительно много народу. Встреча должна была состояться через полтора часа на третьем этаже, и он собирался не спеша обойти все здание в поисках чего-либо подозрительного. Чисто теоретически Морозовский допускал, что Рихтер с помощниками уже тут и оценивают место будущей встречи.
Так в напряженных раздумьях прошли следующие полчаса. Расставив своих телохранителей в заранее намеченных точках спорткомплекса, Морозовский протолкнулся из бара к лестнице и, обуреваемый мрачными мыслями, стал обдумывать план действий на ближайшее время: что делать дальше, если и на втором этаже не будет ничего подозрительного. Но все решилось само собой - о его планах подумали без него. Он все еще стоял в задумчивости около лестницы, когда за спиной знакомый баритон произнес:
– А вот и Владислав Юрьевич.
Морозовский тут же хотел повернуться на голос, но ему ткнули в спину что-то твердое и приказали:
– Не оборачиваться, ясно?
Имевший немалый опыт с подобными штучками, он определил твердый предмет как пистолетный глушитель. Еще через мгновение он сообразил, откуда ему знаком этот голос. Это был именно господин Рихтер. Лихо работают, подумал Морозовский.
– Артефакт, быстро!
– скомандовал голос за спиной, и глушитель с силой вдавился под лопатку.
Обойдешься, приятель, подумал Владислав Юрьевич. А вслух сказал, стараясь сохранять внешнее спокойствие:
– Немедленно уберите пистолет. Я же не идиот, чтобы носить такую вещь с собой. За фраера меня принимаете?
На самом же деле артефакт находился у Морозовского в потайном карманчике демисезонного плаща. Но если эти ребята по своим каналам узнали, что Морозовский - это и есть таинственный похититель, то они обязаны были кое-что слышать о нем и его прошлом. Это был тот случай, когда репутация работает на тебя, даже если у тебя проблемы. Так и случилось.
Глушитель исчез, и Морозовский наконец смог повернуться.
За его спиной стоял невысокий со вкусом одетый человек лет сорока, в добротно пошитом костюме и широких очках с дымчатыми стеклами. На правой руке у него висел модный дорогой плащ, из-за которого виднелся серый ободок глушителя. Лихие черные гусарские усики шли ему. По-видимому, это было начальство низшей ступени. Не шестерка, конечно, но... примерно десятка.
– Простите, а с кем я имею честь?...
– невинно поинтересовался Морозовский.
– Для покойника вы выглядите отлично, Владислав Юрьевич, - усмехнулся усач.
– И потому черезчур любопытны... хорошо, в ближайшие десять минут можете называть меня... например, Куртом.
– А через десять минут как мне вас называть?
– с любопытством спросил Морозовский.
– У вас, что каждые десять минут новое имя? Тогда это, извините, весьма странно.
Рихтер чувством юмора обладал и загадочно улыбнулся.
– Просто через десять минут мое и вообще чье-либо имя будет для вас уже без надобности, - произнес он.
– оглянитесь- ка по сторонам. Только без резких движений. Хорошо?