Не повторяется такое никогда!
Шрифт:
Андрей жил в общежитии в одной комнате с тремя волжанами — двое было из Куйбышева и один из Тольятти. Но это общежитие было введено в строй где-то через 2 месяца после его приезда по направлению. А до того, так же как и во время практики, завод оплачивал его проживание за снимаемую им комнату в частном доме. И Андрей более чем за полгода хорошо насмотрелся на быт хозяев. Постоянное пьянство, раздоры, скудная еда. В Киевской области, где он ранее проживал с родителями (про Киев речь вообще не идёт), тоже полки магазинов не ломились от продуктов, но их нехватки не ощущалось. В Калуге же эти полки были практически пусты. Многие запасались продукты в Москве, благо она была недалеко. В самом городе много продуктов появлялось только в те дни, когда городской музей космонавтики имени К.Э. Циолковского после очередного полёта в космос посещали космонавты — но это только на этот день. Что уже говорить о глубинке. Андрей увидел её жизнь, когда их,
Поэтому Андрей так рвался на Украину. Он ещё сразу после окончания института долго подыскивал себе работу в Киеве. И работа была, на разных предприятиях. Но он везде неизменно слышал: "Возьмите открепление с того места, куда вы распределены, и мы вас с радостью примем. Без открепления исключено". Это были его первые контакты с группой людей, контакты пока что безуспешные. Тогда он поехал по распределению, но уже с самого начала в разговоре с Главным конструктором опытного конструкторского бюро заявил, что он хочет взять открепление. Тот заявил, что это совершенно невозможно. Отработает, мол, как положено, 3 года и тогда — на все четыре стороны. Не помогла и беседа с директором завода (после записи к нему на приём), тот и слышать ничего не хотел. И Андрей на время смирился. Но когда он создал семью, он начал предпринимать такие попытки снова, и с удвоенной, утроенной энергией. Вот где пригодилось его упорство. Его уже отказывались записывать на приём к директору, но он всё равно находил возможности поговорить с ним. Видя, что парень не отцепится от него, директор при очередной встрече сказал:
— Хорошо, я отпущу вас, но привезите мне разрешение из Министерства.
Начался новый этап похождений. Министерство авиационной промышленности находилось слава Богу в Москве. Из Калуги до Москвы электричка пробегала за три часа. Конечно, попасть на приём к самому министру и речи быть не могло. Но там был отдел, который решал кадровые вопросы. Туда Андрей пробился. Но как же он был ошеломлён, когда руководитель отдела сказал ему:
— Нет проблем. Привезите нам согласие директора, и мы дадим вам открепление.
Андрей понял, что это замкнутый круг — директор завода прекрасно знал, что ему скажут в Министерстве, но решил просто от него отделаться.
Но Андрей продолжил свои попытки. Он вновь пошёл к директору, потом снова поехал в Министерство и т. д., и таких попыток было несколько. Однако каждая сторона придумывала всё новые отговорки. Вот где Андрею понадобилось умение разговаривать с людьми, убеждать их. Хотя мотивация была у него только одна — он разлучён с семьёй. Правда, на это были резонные ответы руоводства завода, да и министерства: "Нет никаких проблем. Ваша жена окончит институт и получит направление по месту работы мужа. Значит, она вскоре к вам приедет". И это была сущая правда. Но такое решение вопроса не устраивало ни Валерию, ни Андрея. Не собирались они всю жизнь, да и менее короткий срок (абсолютно не рационально — потеря времени, ведь потом на новом месте нужно всё начинать сначала) проводить в Калуге. Морозевичи планировали строить свою семейную жизнь в родных им местах. И Андрей с упорством находил всё новые оттенки своей аргументации. Вот таким образом в Андрея и была заложена изрядная доля ораторского искусства.
В один из вечеров, уже значительно позже окончания работы Андрей сидел в приёмной и караулил директора. И вот, когда из кабинета директора, вроде бы вышел последний посетитель, Андрей решительно постучал в дверь и, не дожидаясь разрешения, вошёл в кабинет директора. К его удивлению там находился и Главный конструктор.
— Это опять вы? — недовольно произнёс директор, после того как Андрей поздоровался. — Что вы ещё хотите? Мы же с вами уже всё обговорили.
Андрей вновь начал рассказывать свои проблемы и горячо убеждать директора отпустить его. Но воз, как говорится, был и ныне там. Речь Андрея с интересом слушал Главный конструктор. Он знал его проблемы, но сам помочь ему ни чем не мог. Он руководитель только ОКБ и не решал такие вопросы. И вдруг Главный обратился к директору:
— Слушай Владимир Тимофеевич, да отпусти ты его ради Бога. Ну, сколько это может продолжаться?
— А он тебе что — не нужен? — удивился директор.
— Почему не нужен? Нужен. Работник, как я знаю, неплохой. Но, ты мне скажи — разве можно хохла у нас удержать.
— Возможно, ты и прав, — задумчиво протянул директор. — Ладно, молодой человек, так уж и быть. Пишите заявление — я его подпишу.
И хотя Андрей так ждал этого долгое время, но сейчас подумал, что ослышался. Он растерянно посмотрел на Главного конструктора, но тот уже с улыбкой протягивал ему чистый лист бумаги. Прошенец схватил его и торопливо (как бы, не передумали) начал писать, однако со своими мотивациями. Через минут пять он протянул заявление директору, который наложил какую-то резолюцию и возвращая ему лист, сказал:
— Благодарите Главного конструктора.
Андрей горячо поблагодарил их обоих, попрощался и вылетел из кабинета. На то, чтобы съездить в Министерство, получить открепление, рассчитаться на заводе и в общежитии, где он проживал, а также собраться у него ушло не более недели. И вот он уже был в Киеве. Эту неделю он ничего не писал жене и поэтому его приезд стал для неё приятным сюрпризом. Жена совсем недавно окончила институт и получила распределение "по месту работы мужа". И вот теперь мужу предстояло подыскать себе эту самую работу. Они ещё ранее договорились с женой, что поедут к ней на родину в Полтавскую область, где в 100 км от областного центра жила её мать. В Киеве тоже можно было неплохо устроиться, но в столице Украины всегда остро стоял вопрос жилья, а цены за наём квартиры, особенно семейными, кусались. В областном центре с жильём будет немного проще. Конечно, квартиру они тоже получат не скоро, но, наверняка, быстрее, нежели в столице. К тому же в Полтаве работал дядя жены, известный врач-ортопед. Были и у самой жены знакомые и другие родственники. Глядишь, на первых порах чем-нибудь и помогут.
Приехав в Полтаву, Морозевичи были очень удивлены (если не шокированы) тем изобилием продуктовых товаров на полках магазинов. Андрею после Калуги это вообще казалось невероятным. Однако так длилось не так уж долго — спустя всего год с хвостиком продуктовых товаров в полтавских магазинах стало не больше, чем в любом другом украинском областном центре. Дело в том, что в январе 1973-го года первого секретаря полтавского обкома партии Александра Михайловича Мужицкого (который находился на этом посту с декабря 1964-го года) сменил известный хозяйственник, покоритель целинных земель Фёдор Трофимович Моргун. Придя к власти и немного освоившись, он взял обязательство, из которого вытекало, что Полтавская область сама себя обеспечит продуктами, без государственных дотаций. Обеспечить то она обеспечила, но уже далеко не в том изобилии, которое было при А.М. Мужицком. Конечно, Ф.Т. Моргун много сделал для развития сельского хозяйства как в Полтавской области, в Украине, а также в Советском Союзе в целом (внедряя плоскорезную технологию обработку земель), однако как позже казалось Андрею (да и не ему одному), что для простых жителей Полтавской области этого было явно недостаточно.
Работу в Полтаве Андрей нашёл довольно быстро, а вот с квартирным вопросом было сложнее. Квартиры, конечно, сдавались, но объявления об их сдаче, увы, не пестрели на каждом углу. Квартиру нужно было бегать и искать, расспрашивая знакомых, а то и просто старушек на лавочках. Первые две недели они жили у родственницы жены вместе с ней и её мужем в однокомнатной квартире, спя на матрасе, прямо на полу. В конце концов, квартиру Андрей разыскал в новом микрорайоне "Алмазный", не так уж близко от завода (тот находился в самом центре города), на который он устроился. Квартира была трёхкомнатная — но на три семьи. Хозяин, офицер-подводник Североморского флота, построил кооператив (несколько лет назад было дано такое разрешение военнослужащим), а сейчас, продолжая служить, намеревался таким вот образом возместить расходы за её постройку.
В этой квартире уже проживали две молодые семьи, причём каждая с ребёнком. Заселились и они, правда, недавно, но две более-менее просторные комнаты были уже заняты. Одна из самых больших комнат (гостиная) была проходной, но хорошо, что двери из прихожей в неё и в спальную комнату располагались вблизи угла. Поэтому в этом углу семьи соорудили небольшой тамбурок из проволочного каркаса и гардинного материала. Семье же Андрея в результате досталась отдельная, но всего лишь десятиметровая детская. Но они, после двух недель мытарств, очень рады были и этому. Жена же устроилась на работу участковым врачом в трёх кварталах от дома. Жили эти три семьи довольно дружно. Вместе отмечали все праздники и никогда у них не возникали перебранки, так свойственные коммунальным квартирам. Через два года и в семье Андрея появился сын. В их маленькой комнате стало совсем тесно, но хуже было другое — начал ощущаться до того не ведомый им недостаток средств. Нет, они и раньше не шиковали — денег хватало только на пропитание и одежду, да на оплату комнаты. А сейчас нужно было постоянно делать покупки растущему малышу.