Не повышай на меня голос, птичка
Шрифт:
Но Марат даже не прикасается, проходит мимо и открывает ближайшую дверь, а за ней практически сразу загорается свет, и мне открывается вид на просторный кабинет. Окно с приоткрытыми жалюзи, сквозь которые пробивается лунный свет, падая на кожаный диван и множество книжных полок. Скорее всего не кабинет, а библиотека и я убеждаюсь в этом, когда он жестом приглашает меня зайти внутрь.
Беспокойно обнимаю себя за плечи, прослеживая, как Хаджиев, после того как закрыл дверь, проходит и садится на диван, игнорируя мое взвинченное состояние. Подонок. Прочистив горло, собираю всю силу воли в кулак и уверенной, как мне кажется, походкой следую за ним, чтобы занять место в кресле. Сбоку от него. Но мне хватает дистанции, чтобы не разучиться дышать. Как же раздражает то, как он
— Полагаю, ты хотел поговорить? — перекидываю ногу на ногу.
Марат хмыкает и некоторое время пристально рассматривает меня, будто запоминает черты моего лица, прежде чем огорошить своим вопросом:
— Чей это ребенок, Тата?
Вот и все. Ударил по слабому месту, где я не в силах держать маску, которую столько лет носила. Только не перед этим человеком. И все же я пытаюсь.
— Ваня от Шабазова. И тебе известно об этом, — вкладываю в свой голос всю уверенность, на какую только способна. Ведь я и правда считаю Шабазова хорошим отцом, с Ваней у них отличные отношения и тот называет его папой. Так что отчасти я говорю правду. Хаджиев никогда не займёт место Айюба в жизни Вани.
Тяжелый вздох вынуждает меня напрячься, а потом Марат меняет расслабленное положение и опирается локтями о колени.
— Я дам тебе ещё одну попытку.
— Мой ответ не измен… — в следующую секунду я проглатываю испуганный вскрик, потому что Хаджиев резко устремляется в мою сторону и сейчас уже нависает надо мной, крепко держа за плечи.
— Скажи мне правду, — произносит таким тоном, что хочется превратиться в жидкость и выскользнуть из его хватки, но вместо этого он сдавливает меня ещё крепче.
— Ты не услышишь того, что желаешь, Хаджиев! Это не твой ребенок! — шиплю я как волчица, загнанная в угол, но отчаянно пытающаяся защитить своего волчонка от чудовища.
— Дрянь! — встряхивает меня. — Не хочешь говорить, я сам узнаю, но если он окажется моим, ты больше никогда его не увидишь! — грубо толкает меня в кресло. — Я давал тебе возможность, — расправив плечи и бросив на меня презрительный взгляд, он направляется на выход, пока его слова расстреливают меня в упор. Он знает…
— Стой! — судорожный крик тонет в хлопке дверью, после чего я подрываюсь, вмиг бросаясь следом. И к моему сожалению, он идёт в сторону нашей с Ваней комнаты. — Марат! Что ты задумал?! — мельтешу за ним и с трудом успеваю схватить за руку. — Он спит, прошу теб…
Хаджиев выдёргивает руку.
— Я прямо сейчас поеду с ним на экспертизу, а ты можешь собирать вещи, потому что, если твоя правда окажется ложью, ноги твоей здесь больше будет.
— Ты не… — закусываю губы, находясь на грани срыва. — Ты не посмеешь! — мотаю головой и уже шёпотом: — Не посмеешь…
Он делает шаг ко мне.
— Не посмею что? — в его голосе звучат резкие ноты, а я… а я уже ничего не соображаю. Но все же прекрасно понимаю, что рисковать не могу, потому что Хаджиев сделает именно так, как и обещает. Он как раз таки и посмеет. — Говори! — толкает меня в стену, выбивая воздух из легких и располагая руки по обеим сторонам от моей головы.
— Да твой он! — беспомощно кричу, но сразу прикусываю язык. — Ванька твой сын, — хрипло вырывается из дрожащего горла, а потом я готова свалиться на пол от того, что вижу в чудовищных синих глаз.
Там ждет меня моя смерть.
Глава 46. Ты свободна
— Марат, — сипло выдыхаю в искаженное гримасой лицо. — Не трогай ребенка, давай я заберу его и уеду…
Прячусь за ладонями одновременно с тем, как мощный кулак впечатывается рядом с моей головой.
— Зачем врала? — обманчиво тихо.
Не дышу.
— Зачем! — рычит он, приблизившись к моему уху, а потом зарывается пальцами в волосы и дергает вниз, чтобы я посмотрела на него.
— А что ты хотел?! — выпаливаю дрожащим голосом. — Ты предал! Бросил меня!
— Не бросал, — произносит сквозь зубы, в то время как я падаю на самое дно его синих глаз, наверняка зная, что буду придавлена айсбергом ненависти. Вот только он сам виноват.
— Бросил! Выбрал ее! Я видела! Улетел с ней в тот же день, когда меня швырнули, как кусок мяса, к ногам твоих врагов со всем этим гребаным наследством! Зачем ты все переписал на меня? Чтобы в удобный момент исчезнуть, свалив все свои проклятья на меня? — из вздымающейся груди вырывается истерический смешок и Марат нехотя отступает. — А потом я вообще узнаю, что ты мертв! Ты хоть знаешь, через что мне пришлось пройти? — смотрю на него, а у самой грудь вздымается еще быстрее, будто внутри происходит апокалипсис, хотя так оно и есть. — Ни черта ты не знаешь! Ты, оказывается, все это время был жив, потрахивал свою девушку на островах, а может и не одну! А сегодня вернулся как ни в чем не бывало! Долго готовился? Эффектное появление! Браво! Я видела в твоих глазах! Видела, как ты смаковал все мои эмоции, что одним взрывом разрушили меня на той сцене, стоило мне увидеть тебя! Потому что, как бы не хотела, не смогла забыть тебя! Сколько бы мы не принесли друг другу боли, я не смогла разлюбить тебя, будь ты проклят, Хаджиев! А ты даже не попытался извиниться… — запускаю дрожащие пальцы в волосы и закусываю губы, потому что понимаю, что уже кричу на весь дом, но сдерживаться больше нет сил. — Не попытался… хотя бы по-человечески поговорить, но ты же не умеешь, привык к тому, что все принадлежит тебе, и насрать тебе на чувства других! Насрать на то, что я только что научилась жить, а теперь снова не знаю, что меня ждет рядом с тобой! Но нет же, ты себе не изменяешь! Явился как король, выкупил акции, якобы спас от банкротства, а сам смаковал мое падение, понравилось? Понравилось? — толкаю его в плечи, еще и еще, замечая, как суровое лицо мужчины будто каменеет, вот только стоп-кран сорван, отвешиваю ему пощечину за пощечиной, поскольку больше не хочу бояться. Пусть ударит в ответ, плевать! Я выскажу все! Потому что сейчас забытое снова начинает выжигать все живое во мне. Ладони уже горят ярким пламенем, но я все-таки останавливаюсь, когда он отступает, а после отмечаю, как напряженно Хаджиев сглатывает. Позволяю себе перевести сбитое дыхание и, вздернув подбородок, продолжаю на октаву ниже: — Тебя не было рядом со мной! И я имела право жить дальше! А точнее выживать в тех условиях, куда ты меня бросил! Хотя знаешь что?! Даже Шабазов и тот проявил ко мне больше уважения и ребенка он воспитывает как своего. Да, унижений я отведала вдоволь, и все же заслужила свое место рядом с этим мужчиной. И я даже рада, что все так вышло. И будь ты адекватным мужчиной, оставил бы мою семью в покое! Забери все, что принадлежало тебе: акции, бизнес, деньги! Забирай все! Но оставь мою семью в покое!
Лицо Марата багровеет, и он срывается в ответ, буквально разрушая меня исходящей от него яростью. Шаг и я снова вжата в стену.
— Твою семью?! Забрать все, что мне принадлежало? Это все должно было стать моим! Не его! Но ты ведь считаешь, что знаешь больше! Да! В тот день я уехал к Джансу, но только для того, чтобы отвезти ее в аэропорт, я обменял эту девушку на свою свободу! Отдал в лапы чудовища!
— Какую свободу? Что ты несешь!
Взвизгиваю, когда Марат резко прижимается ко мне, обхватывая голову ладонями так, что нависает прямо надо мной.
— Я в тюрьме сидел, Тата! За убийство родного брата! — цедит он так, что я чувствую, как что-то ломается в этом мужчине. — Я убил его из-за тебя! Убил, понимаешь?! Из-за тебя пролил родную кровь! Ненавижу тебя за это и все эти годы ненавидел! А себя ещё сильнее!
— Ч-что… — сглатываю, судорожно бегая испуганными глазами по мужскому лицу, в надежде убедиться, что все это ложь, — что ты такое говоришь…
— Я возненавидел тебя в тот же день, когда ты обманула меня, а потом и вовсе сбежала. Презирал, когда явилась ко мне на бой с моим братом, и проклял, когда он снова забрал тебя и помог спрятаться от меня. — Еще крепче сжимает меня ладонями, так, что я улавливаю, как его трясет, но продолжает цедить сквозь сжатые зубы: — Ты — отрава! С самой первой встречи! Я ненавижу себя за то, что забрал твое тело с холодной трассы! И ненавижу за то, что несмотря ни на что продолжаю любить тебя!