Не причиняя обид
Шрифт:
Позвонила сиделке.
– Мне необходимо было отлучиться. Приехала домой, а мужа нет. Где он?
– Я звонила вам, сеньора Салазар, – ответила сиделка, – но ваш телефон был вне зоны доступа.
– Да, батарея села, – соврала я, чувствуя, как меня начинает потряхивать. – Где Джон?
– Он в больнице, сеньора. Он очень плох.
Боль пронзила грудную клетку, внутри всё сжалось, а голова пошла кругом. Слёзы полились по щекам, прорисовывая множество тонких дорожек. Неужели в этом виновата я?
***
Италия,
2028 год
– Значит, ты русский.
Я отодвинула электронное меню в сторону. Официант не спешил к нам. Парень всё ещё сидел в маске, и мне интересно было, как он будет есть.
– Да, я русский.
– Откуда родом?
– Из Приозерска.
Его ответы были сухие и короткие, приходилось клешнями вытягивать информацию. У меня нет в Приозерске ни одного знакомого, и сама я там никогда не была. Теперь я чётко связывала его с моим побегом. Псих? Маньяк?
Подошёл официант, улыбнулся мне и спросил, что будем заказывать. Я наугад ткнула на пиццу с морепродуктами. Официант покосился на человека в маске, сразу стало понятно, что ему неловко, да и парень ссутулился, стараясь спрятать лицо. Я отослала официанта.
К счастью, в этой пиццерии все столики были отделены друг от друга узорчатыми перегородками, и другие люди не могли нас видеть ни под каким углом.
– Ты из Приозерска. Как ты узнал обо мне?
– Это трудно?
– Нет, но найти меня было трудно.
– Отнюдь.
– Если бы ты был более разговорчив, думаю, мы могли бы решить многие вопросы. Я впервые увидела тебя в Германии, и то совершенно случайно. Ты напугал меня до чертиков. Зачем? Зачем звонил и дышал в трубку? Зачем преследовал? Ты был в Китае?
– Нет.
– В Японии?
– Нет.
– Чёрт, – больше себе сказала я. Как бы его разговорить? – Послушай, Стас, я не знаю, что ты хочешь от меня. И пока ты сам не скажешь, мы дальше не продвинемся.
– Это очень длинная история.
– Хорошо. У меня есть время. Я готова тебя выслушать, – я сдёрнула с шеи шарф и бросила на соседний стул.
– Нет. Она не понравится тебе.
– Мне вообще вся эта ситуация не нравится. Я могла бы сдать тебя полиции, но я сижу здесь, перед тобой. Почему не хочешь воспользоваться возможностью?
Нам принесли пиццу, но я не собиралась просить его снять маску, а просто пригласила жестом приступать и сама взяла кусочек. Стас смотрел на аппетитную пиццу, но не решался снять маску.
– Я больше не испугаюсь, обещаю, – осторожно сказала я.
Стас отвернулся. Он не решался показать мне своё изуродованное лицо. Я подумала, что у него нет выбора: он либо останется голодным, либо снимет маску. Но я рано радовалась. Стас взял вилку и нож, переложил кусочек пиццы на свою тарелку, очень
– Мы учились в одном университете… в Питере, – наконец признался он, и с этого момента я обратилась в слух. – Я учился на другом факультете и… был на год старше тебя. Встречался с девушкой по имени Олеся, мечтал стать богатым и знаменитым, как и многие мальчишки в моём возрасте.
– Значит ли это, что ты был… другим? – я изобразила на своём лице маску. – С тобой случилось несчастье?
– Да. И ты виновата в том, каким я стал.
Я чуть пиццей не подавилась.
– Я?!
Стас оставался спокойным. Впрочем, под маской его эмоций не угадать, но глаза серые, как пасмурное небо, оставались холодными и неподвижно пугающими.
– Ты. Однажды ты пришла на вечеринку со своими подружками вся такая красивая, излучающая свет. Я засмотрелся… влюбился… Да, наверное, так бы я это чувство назвал тогда. Влюбился, попытался заговорить, но ты меня вежливо отшила.
Напрягла память, но скольких парней я так отшивала, на пальцах не пересчитать. А Стаса настоящего я совсем не знаю.
– Спустя месяц Олеся стала замечать, что я к ней похолодел, – продолжал он, ковыряясь вилкой в тарелке. – Я заболел тобой, фотографировал тебя исподтишка, подлавливал на территории универа, желая пригласить погулять, но стеснялся. Боялся, что ты снова меня отошьёшь.
– Что же случилось потом?
– Потом? – он замолчал на долгие три минуты. Отпив немного воды через соломинку, он выдал: – Олеся поняла, что нашим отношениям конец. Мы ссорились, я игнорировал её и… как-то раз она нашла все фотографии, которые я сделал, назвала психом, помешанным на юбках, угрожала, будто сделает так, что на меня ни одна девушка больше не взглянет. А через пару дней воплотила свою угрозу.
Я замерла, в ужасе думая, насколько жестокими могут быть люди.
– Плеснула мне в лицо серной кислоты. И вот…
– Как же это ужасно, – прикрыла рот ладошкой. – Что же стало с Олесей потом?
– Ничего. Она уехала, и я её больше не видел. Да и не хотел.
– Почему же ты не сделал пластику?
– Возвращение лица занимает долгое время – операции делают частями. Родители не смогли мне помочь, у нас не было достаточно средств на это. Моё лицо очень сильно повреждено.
– Нет средств на операции, но есть средства ездить за мной по пятам? – смекнула я и даже подмигнула.
– Это со стороны выглядит очень странно, знаю. Я смирился со своим уродством и отказался от медицинской помощи.