Не прислоняться
Шрифт:
– Маневровый! Не двигайтесь, будем перекрывать светофор. Меняйте кабину управления, будете следовать в депо.
И до свидания! Вас когда-нибудь завозили в депо? Да еще в «день безопасности»? Да когда еще ревизорская проверка? Поверьте, раньше, чем через час, из депо вас не выпустят. Сначала вызовут милицию. Пока она придет… Потом заставят написать объяснительную: какого черта вы тут вообще делаете. Протокол… В общем, множество волнующих минут обеспечено.
И самое главное: никто не даст вам документа, подтверждающего уважительную причину опоздания на работу.
Маневровые ругаются уже в полный голос. Напирающая толпа не дает выйти. Стена народу вносит меня в вагон, размазывая по противоположной двери. При попытке выйти отрываются пуговицы, погоны, упала пилотка – и ее тут же затоптали…
Полчаса маневров чем-то напоминают подвиг трехсот спартанцев, только те врага сдерживали, а тут задача пробиться сквозь своих же с минимальными потерями.
8.15 – толпа уменьшается. Становится легче. Час до конца пика. Опоздание восемь минут от графика. Ничего, выживем.
9.15 – накаркал. Заводят меня в тупики. Маневровый передает управление. Белый! Ага, размечтался! Тут же следом загорается «пригласительный» сигнал. Данные сигналы одновременно не предусмотрены инструкцией. Значит, светофор неисправен, и как следствие – запрещающий.
– Диспетчер.
– Я диспетчер.
– Светофор горит лунно-белым с пригласительным сигналом.
– Понятно. Следите за исправностью пути. Доложите.
И?.. Ну?.. Дальше-то что? Где устное распоряжение на проследование светофора? Тихо выпадаю в осадок. Словно услышав мои мысли, диспетчер истошно орет:
– Маневровый!!! Следуйте по белому с ПС, докладывайте о состоянии пути!
– Понятно.
Вот и все, доездились. По «пригласительному» скорость не более 20 км/ч. До свидания, график. Да тут еще ревизоры на линии. Медленно выезжаем из тупиков. Народ с платформы смотрит на меня как на врага народа. А я что могу сделать?
Путейцы зашли в «трубу». Начинаем ездить еще медленнее, чтобы своих не задавить. Диспетчер крутит составы по Полю в попытках хоть как-то разгрузить линию. Бесполезно.
10.55 – наконец-то все починили. Опоздание 33 минуты. Полетели. Последние два дня ТКЛ любит пассажиров все сильнее и сильнее. Может быть, завтра повезет?
Про сидячие места
Планерная. Утренний пик.
Поезд открывает двери, посадка заканчивается, когда не остается пустых сидений в вагоне. Люди стоят на платформе напротив открытых дверей. Места в поезде сколько угодно, а они ждут следующего, чтобы там сесть.
Пассажиры, ждущие сидячих мест на конечной станции в час пик, – такой же бич метрополитена, как заезжающие под оборот, о которых я сто раз писал. А эти – стоят вдоль платформы плотной стеной, и сквозь них не протолкаться ни маневровому машинисту, ни тем пассажирам, что готовы ехать стоя…
Тут с лестницы сбегает мужчина и, не успевая затормозить, врубается в толпу, вбивая двоих в вагон. Бац!
Двери закрываются, поезд уезжает.
Глава 29
Тайна, покрытая
Вполне естественно спросить машиниста, что он знает о секретной подземной транспортной системе, известной как «Д6» или «Метро-2».
Стандартный ответ: «Ну… Она существует!»
И точка.
Как же так? Тоннели «Метро-2» ведут к секретным бункерам и центрам управления на случай войны, это страшно интересно! А подземный город в Раменках? А ветка к правительственной даче? У работников Московского метрополитена такая аномалия под боком – а им все равно?!
Представьте, да. Хотя поезда «Метро-2» ремонтируются в депо «Планерное» (ведь это «Ежики», только переделанные под автономную тягу). А бывшие машинисты «Метро-2» работают на обычных линиях, и все знают: вот он пришел оттуда.
Но это как бы само по себе, а «гражданское» метро – тоже само по себе.
Вот подумайте: допустим, живете вы в деревне, а километров за десять от нее в глухой непролазной чаще завелся снежный человек. Изредка слышно, как он в лесу свистит. Может, вдалеке мелькнет неясная тень. Ничего больше. Вскоре вы понимаете: этот тип, мало того что не собирается мешать вам жить, он еще и вовсе не горит желанием попадаться людям на глаза. У него свои дела, у вас свои. И через год-другой факт наличия в окрестностях снежного человека станет для вас чем-то обыденным и скучным…
А Метроэльф, например, десять лет под землей. Вместе с дружным коллективом отчаянно борется за график движения и безаварийную езду. Что ему это «Метро-2»? Пускай себе катается.
Любопытный машинист может при случае облазить снизу доверху «метродвашный» вагон Еж6. Ничего особенного, только весь пол заставлен аккумуляторными батареями. Ничего сверхсекретного: три вагона Еж6, модернизированных в «промежуточные», стоят в резерве депо «Планерное». Их номера (5581, 5583 и 5584) кто угодно найдет в Интернете за полминуты.
Куда «Метро-2» ездит и зачем, тоже лучше посмотреть в Интернете, честное слово.
Отставные машинисты этой системы давали подписку и ничего не рассказывают. А их не расспрашивают, чтобы не провоцировать на нарушение. Только через третьи уста дошла оброненная кем-то фраза:
– Очень неуютно гнать на 80 км/ч и видеть хвост идущего впереди поезда.
Это человек объяснял, почему уволившись из «Метро-2», он проработал на ТКЛ всего полгода, несмотря на приличную зарплату.
И точка.
Рассказ машиниста
Про секретный завод
Капли разбиваются о лобовое стекло, оставляя после себя маленькие кляксы. Одна, две, три… Кляксы расплываются, и вот побежала вода, смывая с вагонов пыль и грязь. Открытый участок. Дождь. Маленькое ощущение счастья. Автомобилисты меня поймут. Снаружи холодно и сыро, а ты сидишь в тепле и сухости…
Каких только баек не ходило про этот участок. Самая известная: перегон Волгоградский проспект – Текстильщики построили открытым потому, что там, под землей, огромные законсервированные цеха, принадлежащие АЗЛК, которые в случае войны будут собирать чуть ли не танки.