Не прячь своих мертвецов
Шрифт:
Руки Себастьяна гладили меня по спине. Я дрожала от мучительных, переполнявших меня воспоминаний, находя утешение в том, что не обладающий душой и страдающий от этого Себастьян был одним из немногих ходящих по земле, кто смог, так же как и я, пережить столь ужасную боль. Мы были как будто связаны, это невозможно было выразить словами, но я ощущала эту связь до глубины души, ведь он предлагал так необходимые мне поддержку и понимание.
– Он отправился в Прагу, чтобы получить помощь благоволившего к нему императора Рудольфа и раздавить Ди, но все пошло не так, как планировалось, как
Мучительные воспоминания душили меня. Себастьян ничего не говорил, но продолжал гладить меня по спине. Я приникли к нему еще ближе, позволив теплу его тела медленно унять терзавшую меня боль.
– Почему тебя воскресили как татту? – мягко спросил он.
Я наконец выдохнула, хотя до этого момента не замечала, что задержала дыхание. – Мать моей матери была могущественной женщиной. В ней текла египетская кровь, и ее считали благородной даже в том обществе, где обычно между людьми не замечали различий. Она обратилась к архангелу, заявив, что, так как я сохранила свою душу, то не могла иметь отношения к греху, совершенному моим отцом – к его сделке с лордом демонов, чтобы наслать проклятье на Ди. На это потребовалось время, но вскоре ее прошение попало к сочувствующим мне Силам. Через две сотни лет после того, как моя бабка подала прошение о божественном вмешательстве, Силы объявили меня невиновной и наградили меня новой жизнью взамен той, что забрали у меня по ошибке.
– И когда ты возродилась, то получила вторую душу.
– Да. – Я вздохнула. – На самом деле, это была оплошность клирика. Новый священник лишь просмотрел приказ о воскрешении. Видимо, он заметил слова «лорд демонов» и «проклятье» и предположил, что мне даровали прощение за преступление, вот он и дал мне вторую во время возрождения.
– Слишком малая плата за твою боль, - прошептал он, задев губами мое ухо. Я слегка вздрогнула. Рассказать ему мою историю оказалось вовсе не так тяжело, как я себе представляла, и я вдруг остро ощутила, как тесно сплелись наши тела.
– Я не могу сейчас заняться с тобой любовью, Возлюбленная, - проворковал он мне на ухо, посылая волны трепетного озноба по моим рукам. – Сперва я должен уничтожить то, что угрожает твоей безопасности.
Я отодвинулась и посмотрела на него со всем своим негодованием. – Ты не слышал ничего из того, что я сказала?
– Я слышал все, о чем ты говорила, и читал слова в твоем сердце. – Он погладил пальцем мою губу. Я дернула головой.
– Ты бестолковый, высокомерный, мстительный болван! – разозлилась я, пытаясь оттолкнуть его руки. – Я больше не хочу этого. Я не стану мучиться из-за еще одного упрямца, чье драгоценное эго для него гораздо важнее, чем те, с кем он связал свою жизнь!
– Я делаю это не ради мести, Белль…
– Черта с два не ради! – Хотя мне казалось, что все внутри меня сейчас такое же хрупкое как потрескавшееся стекло, я вырвалась из
– Тебе придется выслушать меня, Возлюбленная!
– Я уже выслушала, и ты не сказал ничего нового…
Он крепко прижал меня к своей груди, обхватив руками, которые казались словно сделанными из титана или какого-нибудь другого крайне неподатливого металла. Мое лицо оказалось прижатым к его плечу, и мне стало трудно дышать.
– Я делаю это не ради мести, Белль. Ты – моя Возлюбленная – я должен защитить тебя. Если мы не хотим постоянно оглядываться и ждать, когда Асмодей уничтожит одного из нас или обоих, значит, мне нужно нанести удар сейчас, прежде чем у него будет время собрать силы.
– Но…
– Нет, это нужно сделать сейчас. Сальватикус и Вексамен – время дисбаланса в Преисподней – лорды демонов поглядывают друг на друга с опаской, пытаясь узнать, кто же станет князем. Их внимание рассеянно, и это – один из немногих периодов, когда они уязвимы для нападения. У нас нет выбора. Мы должны ударить как можно скорее.
То, что он говорил, имело смысл, но мое сердце, о, мое бедное сердце дрогнуло от ужаса при мысли о том, что тот, кто мне дорог, позволяет мести управлять собой.
Вовсе не она мной не управляет, Возлюбленная. А ты.
Эта мысль заставила меня слабо усмехнуться, я не смогла удержаться и прижалась к нему. Значит, ты сделаешь все, о чем я тебя попрошу?
Если это не подвергнет тебя опасности, да.
Тут я надолго задумалась. Я слушала мерное биение сердца Себастьяна, упивалась его видом, ощущением его тела, запахом и, прижимая его к своему сердцу, обдумывала идею, которая постепенно обретала очертания у меня в голове.
– Ты можешь уничтожить демона вот так запросто?
– С помощью кольца, которое ты починила, да.
– Думаешь, он рассказал Асмодею обо мне?
– Возможно, но сомневаюсь, что у того было время воспользоваться этой информацией. – Себастьяну было любопытно, куда ведут мои вопросы, но я старательно скрывала это от него, захваченная своими тревогами и возникшей идеей.
– Что случится, если ты уничтожишь демона, но не Асмодея?
– Асмодей со временем выследит нас и либо обманом заполучит тебя, либо использует меня, чтобы вынудить тебя отказаться от своей второй души.
Я ненадолго задумалась над этим и приняла решение. – Очень хорошо, я все обдумала и решила, что ты можешь уничтожать демона, если хочешь.
Он взорвался смехом. – Как любезно с твоей стороны.
Я оттолкнула теперь уже нежные руки и сердито посмотрела на него. – Однако я не хочу, чтобы ты предпринимал что-то против Асмодея, пока не поговорю с Обществом.
Лицо и глаза его стали серьезны. – Белль, я же объяснил тебе, почему так важно нанести удар сейчас…
Я прихватила зубами его подбородок. – Да, объяснил, но я думаю, что у нас есть другой выход. Правда, сперва я должна посоветоваться с кем-нибудь из руководителей Общества Вернувшихся, чтобы убедиться, что то, о чем я думаю, возможно.