Не разбивай мое сердце
Шрифт:
— Сеся! — закричал Ганнер, когда мама поставила его на кровати. Он все еще не овладел звуком «т» в слове «Тетя». — Сеся. Сеся. Сеся. — Он лег со мной и свернулся вокруг моего живота, засунув голову в пространство между моим подбородком и грудью.
— Он спрашивал о тебе все утро, — объяснила мама с улыбкой. — Как себя чувствуешь?
— Хорошо, — прошептала я с дрожью, притягивая Ганнера к себе, наблюдая, как Сейдж и Келлер ругаются за единственный стул в комнате, а Гевин показывает что-то в своей руке Браму.
Какого
***
Шейн забрал меня на следующее утро после выписки, и в тишине мы вернулись в дом моих родителей. Я не была уверена, почему он молчал. Он был тем, кто выбил почву у меня из-под ног. Я также была не уверена, почему он предложил меня забрать, вместо того, чтобы это сделала мама, как и планировалось.
— Мы уезжаем в четыре, — сказал Шейн, наконец, разрушая тишину между нами, когда повернул машину на подъездную дорожку. — Наш самолет в шесть тридцать.
— Серьезно?
— Мне нужно быть дома, на случай, если меня вызовут. До сих пор мне везло, — ответил он тихо.
— Так что теперь? — я выдохнула насмешливый смешок. — Что будут делать дети, пока ты на работе?
— Меган сказала, что присмотрит за ними, пока я не найду няню.
— Ты оставишь их с няней вместо того, чтобы позволить семье, которая любит их, заботиться о них, — сказала я мрачно, когда мы остановились перед домом. — Отличный выбор.
— Они принадлежат мне, а я живу в Калифорнии.
— Я ничего не могу сделать, чтобы изменить твоего решения? — спросила я с отчаянием.
Шейн покачал головой, стиснув челюсти.
— Ладно, — я долго смотрела на лобовое стекло, когда он поставил машину на режим «парковка». Я не знала, что делать. В моей груди будто была дыра, которая становилась все больше, оставляя за собой разруху.
— Спасибо большое, что заботилась о них, пока меня... — я распахнула дверь и выбралась из машины, чтобы не слушать его херню.
— Я сама, — зашипела, когда Шейн обошел вокруг машины, чтобы подхватить меня под локоть. — Не надо.
— Кейт... — сказал он напряженно.
— Нет. Ты не можешь сделать это, а затем вести себя, будто все хорошо.
— У тебя постельный режим! Не то чтобы ты можешь заботиться...
— Сис? — позвал Брам от входной двери, направляясь к нам. — Нужна помощь?
Я повернулась к брату, от которого напряжение почти исходило волнами. Он пытался, я знаю, что пытался, но ему было сложно сидеть и ничего не делать, когда знал, что мне больно.
Когда Алекс и Брам появились в нашей семье, мне было любопытно увидеть, как двоих мальчиков, которые были так невероятно похожи, будут отличать. Тогда мы не знали, что мои родители их усыновят — это произошло два года спустя, — но хоть я и была обеспокоена их появлением, они сразу же стали моими братьями, как только вошли в дом, и я радовалась, что получила
И вскоре поняла, несмотря на то, что мальчишки были близнецами, они были разными, как день и ночь. Алекс стал моим задушевным другом. Он был понимающим и спокойным, охотно выслушивал все, что я говорила. Брам? Ну, ему было плевать, что хотела сказать восьмилетка. Так же он совсем не хотел утруждать себя моими проблемами. Я была уверена, что не нравлюсь ему, пока однажды не вошла в куст ежевики и сильно поцарапала веко. Я кричала и шаталась, когда кровь попала мне в глаз и частично ослепила, в тот момент прибежал Брам. Он был больше меня, даже тогда, поэтому поднял меня на руки и пронес весь путь до дома.
Тогда я знала, что хоть Брам и не был заинтересован в моей каждодневной драме, но он бы не колебался, если бы решил, что нужен мне. Он был самым надежным человеком из всех, кого я знала. Стойкий. Верный. И он хотел выбить весь дух из мужчины, который стоял рядом со мной.
— Поможешь мне? — спросила я неуверенно. Звук протеста почти вырвался из горла Шейна.
— Да, никаких проблем, — сказал Брам, спрыгивая с крыльца и сгребая в свои объятия, чтобы занести в дом как невесту.
— Дети ждут тебя внутри.
***
— Ребята, вы возвращаетесь в Сан-Диего со своим отцом, — пыталась я объяснить старшим детям уже, наверное, в двадцатый раз за день. Казалось, только Ганнер чувствовал себя нормально из-за этого. Он сидел, не обращая ни на что внимание, перекусывая мармеладками. Клянусь, это был единственный способ, когда этот ребенок оставался спокойным несколько минут подряд. Я поняла это месяцы назад и использовала этот трюк, чтобы держать его спокойным и счастливым во время звонков Шейна по «Скайпу».
— Что ты будешь делать? — спросила Сейдж в замешательстве.
— Я должна остаться здесь, Сейдж-Рейдж. Я не могу летать. Вероятно, я даже не должна вставать с кровати.
— Тогда мы тоже должны остаться, — сказал Келлер, нахмурившись. — Мы не можем оставить тебя.
— Со мной все будет хорошо. Моя мама и ваша бабушка позаботятся обо мне, — сказала я ему, прослезившись.
— Я не хочу уезжать.
— На следующей неделе у тебя начинается детский сад, дружочек. Ты же не хочешь начать позже всех?
— Мы можем пойти в школу здесь, — сказала радостно Сейдж. — Можем ездить на автобусе.
Я подняла голову в сторону дверного проема своей комнаты, где стоял Шейн, и вздрогнула от страданий в его взгляде.
— Ты должна поехать со своим папочкой, милая, — сказала я ей нежно. — Он скучал по вам, ребята.
— Но ты будешь скучать по нам! — сказал Келлер, повернувшись к отцу. — Она будет скучать по нам, если мы уедем.
— Я знаю, приятель, — сказал Шейн утешительно. — Но она приедет...