Не родись болтливой
Шрифт:
Татьяна поняла его сердитый взгляд по-своему.
— Послушай, я, конечно, виновата, что подставила Валентину. Все моя глупая болтовня, но ведь я их не убивала, что же ты на меня, как на врага? И почему, Кирилл, ты не сказал в милиции про меня?
Он отошел к дивану и сел, обхватив голову руками. Он устал, очень устал, ему безумно жаль Женьку, который погиб по нелепой случайности.
Мне стало невмоготу сидеть и смотреть, как он страдает.
— Вы давно были знакомы с Женей?
— С первого класса.
— Все это
Поскольку Кирилл никак не реагировал на мои слова, я отважилась погладить его по голове. Он перехватил мою руку и прижался к ней щекой. Сердце у меня забилось сильно-сильно. В чем мы провинились, что на нас посыпалось столько несчастий? Я обняла Кирилла и все гладила и гладила его по голове, как маленького. Наконец он тихонько отстранился.
— Послушай, я же все-таки мужчина и вообще живой человек. Я так долго не выдержу.
Я повеселела — раз вспомнил, что он мужчина, значит, немного очухался.
— У тебя есть вести от дочки? — спросил Кирилл, чтобы преодолеть возникшую неловкость.
— Пока нет, но думаю, там все в порядке.
— Я видел вчера у тебя ее фотографии, вы очень похожи.
— Да? — Я оживилась. — А вот посмотри на эту.
Я достала из портмоне мою самую любимую, где мы с Аськой вдвоем и действительно очень похожи.
— Идиот! — произнес Кирилл, рассматривая фото.
— Кто?
— Твой бывший муж. Бросить таких девчонок!
Комплимент был какой-то непонятный, но все же я решилась уточнить:
— Он не бросал, а просто мы разошлись. И теперь он снова женится.
— Вот я и говорю — кретин! — покачал головой Кирилл.
Чтобы отвлечь его от грустных мыслей, я рассказала ему несколько смешных историй про Аську, потом собралась уходить.
— Кирилл, у меня к тебе предложение. Давай мы оба будем считать, что мы порядочные люди, и доверять друг другу. Ты поверишь, что я действительно потеряла память на тот несчастный день и ничего не помню. А я со своей стороны прошу прощения, что сильно накричала на тебя тогда в метро, наверное, это я сама во всем виновата, хотя до сих пор не понимаю…
— Не понимаешь, что тебя заставило это сделать, что ты во мне нашла?
— Не будем уточнять. Я чувствую, что ты хочешь сам отомстить тем типам, что убили Женю. Но, пожалуйста, будь осторожен, а я тебе обещаю, что буду с тобой во всем советоваться.
Он взял мои руки в свои и поцеловал.
— Ты вообще-то что-нибудь ешь?
— А что?
— А то, что ты худая, как персидская кошка.
— Как это? Персидские кошки все толстые.
— Вовсе нет. Это так кажется из-за пушистости. А в руки возьмешь — это все одна шерсть, а самой кошки там чуть-чуть. — Он обхватил меня руками, но отпустил до того, как я сделала попытку освободиться.
— Таня, — спросил меня Кирилл, когда мы уже подходили к моему дому, — все-таки та история с номерками в кафе очень странная. Если все, что ты говоришь, так и есть,
— Встретили. — Я засмеялась. — Карамазова встретили.
— Карамазова?
— Да, я его часто встречаю, такой милый старичок, комплименты мне все время говорит. Он что, живет тут рядом?
— Да вроде бы, — как-то неуверенно ответил Кирилл.
— Не на него же думать, что он нас с Аськой выследил. Такой приличный человек, в Эрмитаже работает. Он кто — искусствовед?
— Не то чтобы искусствовед. — Кирилл не смог скрыть улыбку. — Должность у него не знаю какая, а работа специфическая. Он в Эрмитаже дезинфектором работает.
— Что-что? Там что — клопы?
— Думаю, что тебе не надо объяснять, что в Эрмитаже картины не только в экспозиции, но и в запасниках. Рамы старые, деревянные, как заведется какой-нибудь жучок — все проест. А карбофосом ведь поливать не будешь. Представляешь, приходят люди в Эрмитаж, а там от картин карбофосом воняет. Вот у него, у Карамазова, есть какой-то специальный состав, который не пахнет, он им обрабатывает рамы и мебель. Это у них семейный бизнес, отец его там работал, состав сам придумал.
— С ума сойти! А с виду прямо профессор! А как же он с Марией Михайловной познакомился?
— Тоже по этой части уже давно. У людей ведь тоже картины и мебель, антикварная, всякое может случиться, вот Карамазов и ходил по таким домам по рекомендации. А потом прижился как-то, уже когда Женин отец умер и Мария Михайловна заболела.
— Каких только профессий не бывает на свете!
Я не пригласила Кирилла зайти и правильно сделала, потому что вернулся Сергей. Хорошо, что он не видел Кирилла, а то подумал бы, что я нарочно сплавила ребенка, а сама тут развлекаюсь.
Сережа сказал, что все в порядке, что он устроил Галку с детьми в деревне у матери своего приятеля. Дров он им наколол, проживут недельку, а потом он съездит проведать.
— Как у тебе дела?
— Пока никак, — вздохнула я.
— Ну ладно, разбирайся.
И опять мне позвонил тот монотонный механический голос.
— Вы удовлетворены? — холодно поинтересовался он. — Теперь Валентина не будет вам больше докучать, и вы можете иметь дело только со мной. Это будет справедливо.
— А справедливо убивать ни в чем не повинных людей? Чем вам ее муж помешал?
— Это нелепица, досадное стечение обстоятельств.
— В общем, так, — решительно начала я. — Я сегодня была в милиции и все там рассказала. Мне уже наплевать, что со мной будет, если они узнают про фотографию. Той вещи все равно у меня нет, а вы — убийца. С завтрашнего дня мой телефон поставят на прослушивание, а меня будут охранять круглосуточно, и вас рано или поздно поймают.
Выслушав всю эту чушь из моих уст, голос противно рассмеялся, и пошли короткие гудки.