Не родись красивой. Помощник президента
Шрифт:
– Спасибо, Андрей Павлович…
– Сейчас у меня назначена встреча, – не слушая ее, продолжал Жданов, – а потом вы придете ко мне и лично проконтролируете, чтобы я подписал все необходимые бумаги. Это приказ!
– Спасибо вам, Андрей Павлович…правда, спасибо… – бормотала Катя. – Вы столько для меня делаете, что…
Глава 26
– Проходите, Юлиана, сейчас я позову Андрея… – послышался из кабинета голос Романа
Андрей мгновенно забыл о Катерине. Крикнув «Я здесь!» – он стремительно
– Здравствуйте, Юлиана, – улыбнулся он, увидев Виноградову. – Прекрасно выглядите…
– Мне показалось, или там кто-то есть? – Не отвечая на приветствие, Юлиана с интересом глядела на дверь Катиной каморки.
– А… – Андрей обернулся, с удивлением посмотрел на дверь и объяснил: – Да…Это кабинет моего секретаря…
– А зачем вы выключили ей свет? У нее тихий час? Или она работает в темноте? – полюбопытствовала Виноградова.
– Свет? А… – спохватился Жданов. – Это инерция. Просто раньше там была кладовка, и я, по привычке, выходя, погасил свет. Давайте я расскажу вам о нашей новой коллекции. Кира, наверно, уже сказала…
– Что? Кладовка? Вы держите секретаршу там, где должен стоять пылесос? А у вас нет живого уголка?
Не слушая его, Юлиана, стремительно подошла к двери и распахнула ее. Катя, замерев, сидела в полной темноте. Виноградова с жалостью посмотрела на нее, зашла в каморку и включила свет. Екатерина с восхищением посмотрела на стоящую перед ней женщину. Та была молода, свежа и красива.
На Юлиане был элегантный черный костюм. В одной руке она держала огромный черный зонтик, другой – прижимала к груди изящную черную сумочку. Лицо Юлианы, живое, интеллигентное, с улыбающимися чувственными губами, освещали искрящиеся серые глаза.
– Деточка, как же вы позволяете так с собой обращаться? – заботливо спросила она Катерину. – Сначала он выключит свет, потом закроет дверь на ключ и откроет зимой, когда ему понадобятся лыжи…А вы что же, так и будете молчать?
Не давая никому вставить и слова, она с любопытством осмотрела каморку и пожала плечами. Как можно работать в таких условиях? Ведь в комнате нет ни окна, ни кондиционера…
– Это же нарушение элементарных требований организации труда, – обернулась она к Андрею. – Вы что, хотите черного пиара? Отлично! У меня уже созрело название статьи для глянцевого журнала: «Тайна кладовки модного дома». Нет! Лучше «Гламурная эмансипация женщин». Или просто – «Замурованная секретарша».
Жданов и Малиновский переглянулись.
Юлиана Виноградова была одним из самых известных в стране пиар-мейкеров, пантерой, охраняющей храм высокой моды. Одна ее статья могла навеки уничтожить или возвеличить модный дом или известного кутюрье. Ее приглашали на все показы, но она посещала лишь немногие, самые известные. Владельцы компаний и модельеры с ужасом ждали ее рецензий. Кроме того, Юлиана была хорошо известна своим острым языком. Ее едкие характеристики мгновенно распространялись по всему бомонду. Но нападки и уничтожающая критика прощались Юлиане за безошибочное чутье и абсолютный вкус.
– Юлиана, Юлиана… – улыбаясь,
Подразумевая, что разговор на эту тему закончен, Андрей подошел к двери в приемную, распахнул ее и сделал пригласительный жест. Юлиана прошла вперед, Жданов и Роман чинно последовали за ней.
– Новый кабинет? – пожала плечами Катя, глядя им вслед – Зачем?
***
Юлиана решительно направилась в мастерскую Милко. Андрей и Роман еле поспевали за ней.
– Я восхищаюсь вами, Юлиана, честное слово, – льстил ей Малиновский. – Вы так убедительны в своих суждениях, так умны и так прекрасно выглядите. Наверно, если есть на свете идеальные женщины, то они…
– За красивые слова спасибо, – обернулась к нему Виноградова и скептически усмехнулась, – но мы с вами прекрасно знаем, что идеальная женщина в мужском представлении не должна обладать даже признаками ума.
– А ваши мужья думали так же? – улыбаясь, полюбопытствовал Андрей.
Бодро шагая по коридору и размахивая зонтиком, Юлиана принялась излагать друзьям свой взгляд на семейную жизнь. Она считала, что женщины ждут от брака в целом и от мужчины в частности спасения от одиночества, преданности и поддержки. А мужчины к самопожертвованию не готовы.
– Когда я поняла эту элементарную мысль, все тут же встало на свои места, – заявила она. – Я завела себе пса и получила все то, чего мне недоставало. Он искренне радуется, когда я прихожу домой. Не скулит, когда я не успеваю его покормить. И ждет меня в машине, когда я беру его на встречи.
– А если надо что-то починить?– весело продолжил ее мысль Жданов.
– А что если он увидит в окно симпатичную собачонку и сбежать с ней? – предложил Роман.
– Тогда я его кастрирую, – очаровательно улыбнулась Виноградова. – И поверьте, от этого он не перестанет меня любить…
– А как песика зовут? Не Му-Му случайно? – тоскливо спросил Рома.
Они вошли в мастерскую.
Милко восхищенно смотрел на модель, демонстрирующую очередное его творение. Конечно, эскиз был лучше, чем то, что получилось. Впрочем, на бумаге все выглядит иначе: ведь невозможно угадать на сто процентов, как это будет выглядеть на модели.
– Милко, ты слишком строг к себе, – сочувственно улыбнулась модель.
Милко обернулся, на звук отворяющейся двери сделал недовольное лицо, но увидев Юлиану, расплылся в улыбке.
– Юлиана, – просился он к ней. – Какая приятная неожиданность…
– Неожиданность? – обиделся Жданов. – Я же тебе говорил, что Юлиана будет вести пиар-компанию новой коллекции.
– Ну и что?! Вечно ты все испортишь, – отмахнулся Милко, с восхищением глядя на Виноградову. – Вы как всегда великолепный. Не женщина – богиня. Если бы все существа женского пола были такими, как вы, я бы, возможно, пересмотрел свое отношение.