Не рычите, маэстро, или счастье для Льва
Шрифт:
– Вот, Олеся, - выговаривал Артур, пока они направлялись через спящий уже концертный зал к машинам. – Почему ты перестала платья надевать на концерты? Тебе они больше идут, чем смокинги. Они такие…
Тенор что-то изобразил руками: возвышенно-прекрасное.
«Голые», - подумал Томбасов и мысленно пообещал себе придумать для «Крещендо» еще что-нибудь. Пусть так, как Машка креативить он не умел, зато что-нибудь от души – с превеликим удовольствием.
– Слушай, - засмеялась Олеся над певцом, - давай я тебя наряжу в платье, длинное,
– В принципе и я могу его тащить, - мощный Сергей хищно посмотрел на Артура. – Будет креативненько. Оживит выступление.
Иван и Лев загоготали.
– Ты – иди в сад, - отрекомендовал Артур.
– А Олесю я могу на руках донести.
Сегодня он был просто бесстрашен и с удовольствием рисковал жизнью.
– Лучше тогда я, - пробасил Сергей. – Уронишь еще.
Они увидели бешеный взгляд вечно ревнивого Томбасова и счастливо рассмеялись. Не то, чтобы кто-то всерьез собирался кидать Олегу Викторовичу вызов. Нет. Сергей так вообще совершенно искренне радовался за друга. Но вот поддерживать бизнесмена в тонусе – дело благое.
– Таскать на руках они меня будут. Вам же петь. Клоуны, - морщилась Олеся. – Вот Артур, я вообще не понимаю, как ты после беготни вообще умудряешься звуки издавать.
– Я ж дико талантливый, - голосом Карлсончика ответил тенор.
– Кто б спорил.
…
– Я вообще не понимаю, чего ты бесишься.
Сергей, Артур и Иван кивнули, поддерживая Олесю. Они вернулись в Подмосковье, через несколько дней должен был состояться концерт в Питере. Надо было репетировать. А они. Сидели и обсуждали книгу.
Клео, растянувшаяся на рояле и уже всем попозировавшая, смотрела на них с недоумением. Какие беседы? А работа? А пение? А труд на благо в том числе совершенной меня? Но Леву было не унять:
– Вы что – правда слепые? И не понимаете, что книга о нас. Смотри, там их четверо. И нас четверо.
– А еще есть четверо мушкетеров, - вздохнула Олеся. Ей нравилось подтрунивать над Левой. И вообще с этой книжкой он как-то ожил. Стал проявлять хоть какие-то эмоции где-то еще, кроме сцены. А то все больше молчит, клавиши рояля перебирает. И отсутствует. Спасибо Дане и его собственной дури, но явно же человек в лютом депрессняке. И как выводить неясно. И после отпуска стало только хуже. А тут! Смотри-ка. Глаза горят зеленым яростным светом. Что бы его не зацепило – только в добрый путь!
– Четверо битлов, - выдвинул предположение Иван.
– Из наших – бит-квартет «Секрет», - улыбнулся Сергей. – Из зарубежных - «IL-Divo». По рокерам пойдем перечислять?
– Слушай, - миролюбиво сказал Артур. – Ну даже если и про нас. С чего ты взбеленился?
– Да потому что я там – козел просто. И придурок редкостный. Тиран вообще.
Народ радостно переглянулся и просто заржал. Счастливо,
– Вот это было обидно, - проворчал Лева. – И потом, вот я прочитал. И…
– Ты читаешь женские любовные романы? – Олеся, явно переигрывая приложила ладони к груди. – Никогда бы не подумала.
– Олесяяяя! – протянул Лев раздраженно.
– У меня жена прочитала, - улыбнулся Иван. – Ей понравилось. Она сказала, что мы там милые.
– Ааааа! Значит, про нас, - обрадовался Лев.
– Но милые! – поднял палец вверх Иван.
– Да ладно тебе, Лева, - похлопал по плечу товарища Сергей. – Хорошая книга. Я вот первые четыре страницы прочитал – и заснул. Сладко-сладко.
– Тебе бы лишь бы выспаться.
– Да. От этого голос лучше звучит.
– А мне понравилось, - тихо проговорил Артур.
– Ты что? Серьезно? – Лев воззрился на него как будто тот заявил, что они меняют концепцию группы и теперь будут читать рэп.
Тенор независимо пожал плечами – типа, вот такой я супернеординарный.
– Олеся! Ну, ты же филолог. Ты учитель русского в конце концов. Ну, скажи – про нас или нет? – Лев и сам не мог сказать, с чего его так зацепило. Просто как въедливая осенняя кусучая муха поселилась в голове. И никак не давала покоя.
– Да про вас, про вас, - подняла руки вверх Олеся, сдаваясь. – Жесты очень точно описаны, мимика схвачена прекрасно. И кстати то, что ты, Лева, улыбаешься, когда злишься – верно подмечено. Вставки с интервью обыграны. Аккуратно очень, но есть. Блоги фанатские – те просто обработаны на загляденье. И мне еще показалось, что автор был на каком-то из ваших концертов.
– Почему? – жадно спросил Лев.
– Потому что очень точно энергетика описана. По-моему, так не придумаешь, хотя все может быть.
– А кто автор?
– Откуда же я знаю, - удивилась Олеся. – Псевдоним какой-то. Ни о чем не говорит. Я нашла в сети, что это дебют.
– Надо найти, кто написал эту гадость. И…
– Лева. Что сразу гадость? Хорошая милая книга, с эмоций просто сносит, прекрасный язык, пользуется дикой популярностью, фанатки в восторге. Чего тебе еще надо, а?
– Это гнусный пасквиль.
– Слушай, не гневи судьбу и автора. Все могло было и по-другому. Там такая химия между баритоном и басом… Просто искрит.
Лев и Сергей удивленно переглянулись. Иван и Артур гнусно заржали.
– Что? – захлопал ресницами Сергей. – Я и не заметил.
– Ты все проспал, - у Артура на глазах даже слезы выступили. – Все искры.
– Мне там вообще все время казалось, что фанатки лишние. Там настолько искрило между парнями. А в одном месте - сердце просто замерло. Думала все. Приплыли.
– Это где? – Артур азартно посмотрел на Олесю.
– Это где Глеб, баритон, приехал к басу мириться. Нашел того на пляже. И они шли навстречу друг другу. По обжигающему песку. Вот там жаркие объятия просто просились. Простите ребята.