(Не)счастье Бывших

Храм Ксения

Бросаю сумочку на кожаный диван в приемной и подхожу к ее столу.

— Лен дай мне бланк заявления на увольнение, — она поднимает на меня голову и выпучивает глаза. — Что ты так смотришь? — пытаюсь улыбнуться, но глаза, наверное, все уже рассказали.

— А Артем Сергеевич в курсе, что ты увольняешься? — спрашивает, но сама протягивает мне пустой бланк заявления.

Я отрицательно машу головой.

— Отдай его, как только он приедет на работу, — протягиваю ей заявление. Желание порвать его и выкинуть в мусорку я отпускаю.

Отступать нельзя, если это судьба то мы обязательно встретимся, а если нет то не судьба.

— Он вряд ли сегодня появится, — с улыбкой говорит она. Кажется, я все-таки не ошиблась когда увидела в ней конкурентку. — У него жена разбилась на машине, чуть ребенка его не потеряла. Он сейчас в палате у нее, не отходит ни на минутку. Я сейчас забегала к ней, он так расстроен. Ты бы видела, как он переживает. Держит ее за руку и гладит живот, — от услышанного аж ноги подкосились. С каждым, словом сказанным Леной стоять было труднее. — Ксюш тебе плохо? Ты что-то побледнела вся, — с издевкой спросила она.

Поднимаю руку, показывая чтоб она, наконец, замолчала, но, кажется, ее рот не затыкается не на минуту.

— Он так счастлив с Викой. Они такая идеальная пара, — не прекращала она подливать масла в огонь.

Слушать дальше смысла не было, я взяла свою сумочку и пошла на выход. Телефон разрывался от звонков, но желания разговаривать не было.

Ты бы видела, как он переживает. Держит ее за руку и гладит живот.

Он так расстроен.

Он так счастлив с Викой.

Все эти слова били по голове будто молотком. Крепко отпечатались и засели там. Теперь точно все кончено. Каждое слово это острый нож в грудину, который проворачивается несколько раз.

Не помню, как я оказалась дома, но очнулась я укрытая тёплым пледом. На прикроватной тумбе стоит кружка с чаем от которой идет пар. Услышав шорох в коридоре, я вздрогнула и поднялась с кровати. Тихо подошла к двери и тихо ее приоткрыла. Пусть это будет грабитель, но не Артем. Если он окажется рядом со мной моя выдержка держаться от него подальше, рухнет.

— Чего крадешься? — спросил знакомый женский голос. Надюха! А я и забыла, что она сегодня с дочерью приезжает из санатория. Ее не было неделю, и я действительно по ней соскучилась. Облегченно выдыхаю.

— Привет! — обнимаю крепко, — Надь мне так плохо, что выть хочется, — слезы снова застилают глаза. Вытираю рукой глаза и иду на кухню.

Сестра идет следом за мной. Мне необходимо ей все рассказать иначе эта боль меня задушит. Вместо чая сестра наливает мне рюмку коньяка и двигает ближе ко мне.

— Выпей. Легче станет, — слушаюсь старшую сестру и двумя глотками выпиваю содержимое рюмки. Горло жжет, но терпимо. — А теперь рассказывай, что у тебя стряслось.

Вываливаю на нее все свои проблемы с соплями и слезами. Как только произношу его имя или фамилию слезы сами льются из глаз. За сегодня я выплакала целый океан.

— Ксень я вырву

ему яйца, — рычит сестра, наливая мне очередную рюмку. — Как хорошо, что вы не сказали Алисе, что он ее отец. А то вы бы вдвоем тут нас затопили, — хихикает сестра, но через секунду ее лицо снова становится серьезным.

— Кстати мне же надо ее забрать с садика, — смотрю на часы. Без двадцати три, рановато еще. — Хватит меня спаивать, — хмурюсь на сестру.

— Я заберу ее, тебе нужно выпить еще и успокоится. Ты не можешь появиться в саду с опухшим и заплаканным лицом.

— Спасибо дорогая, — Приобнимаю сестру за плечи и чмокаю в макушку. Ее поддержка мне всегда была необходима. Так же как и моя ей.

Выпиваю наполненную рюмку и закусываю бутербродом, которые приготовила сестра. По телу разливается тепло от выпитого алкоголя, становится легко и на все наплевать.

— Иди еще отдохни, — говорит сестра, глядя на меня грустными глазами. — Как Алиску приведу, разбужу тебя.

Поднимаюсь и на ватных ногах иду в спальню. Укрываюсь теплым пледом и закрываю глаза.

ГЛАВА 22

АРТЕМ

Никогда не знаешь, чем закончится очередная история в твоей жизни, но пока она длится, цени каждый момент, каждую секунду, каждый миг.

Ж. де Лабрюйер

Как всегда все происходит не вовремя. Вика попадает в аварию, да еще и оказывается беременной, не зная от кого. Позвонил отец и сказал, что мама узнала, что с Викой беда слегла с сердцем. Уже подъезжал к дому Ксюши, пришлось разворачиваться и ехать в город к родителям. Как раз у меня много вопросов к ним.

Уже третий час за рулем, устал, морально вымотался. Сейчас бы прижаться к рыжику и заснуть спокойным сном. Еще Лена названивает уже третий раз, желания разговаривать нет. Но трубку приходится взять.

— Слушаю, — грубо и без приветствия. — Если по работе то говори, времени болтать, у меня нет.

— Ксения приходила и написала заявление на увольнение, — радостно сообщает мне в трубку. Кажется, я даже представляю, как ее улыбка растягивается.

Сворачиваю на обочину и глушу двигатель своего BMW.

— Что ты только что сказала?

Черт возьми, что вообще происходит?

— Ксения увольняется. Мне подписать заявление и отнести в отдел кадров?

Я начинаю закипать, хочется наорать на нее, но я себя сдерживаю.

— Нет. Без меня нечего не предпринимать. Сам по приезду разберусь.

Сбрасываю вызов и швыряю телефон на соседнее сиденье. Бью со всей силы по рулю. Как из прекрасного дня все превратилось в хаос? Достаю пачку сигарет из бардачка и прикуриваю, не выходя из машины. Клубы дыма заполняют кожаный салон и легкие, и дышать становится труднее. Беру телефон и набираю Ксению. Но трубку она не берет. Докуриваю и завожу машину. Надо за сегодня решить вопросы с родителями, а потом я обязательно разберусь с моей врединой.