(не)серьезная академия

Мансурова Оля

— Ладно! Ладно, уговорил! Приду! Дай же мне пройти! — отчаянно пробормотал я.

Тролль, наконец, сместился и я чуть ли не падая юркнул вперед. Но, конечно же, Могола там уже не было.

Ну, что за проклятая академия!?

Глава 8

Проклиная эту вонючую вечеринку, я старался держаться подальше от карточного стола. Вернее составленных вместе двух облупленных общежитских столов. Парни с горящими от азарта и выпивки глазами смотрели на свои карты, пытаясь срубить выигрыш. А на кону сегодня, ни много ни мало, несколько тысяч. Но самое главное, что терзало меня, и одновременно тянуло к столу — это браслет Афродиты. Понятие не имею, как он оказался у этих забытых всеми существ, но реально был настоящим.

Хотя многие не верили в его достоверность. Но я-то знал наверняка. Галатея в свое время мне прожужжала все уши о нем. Но каким-бы джентльменом с ней я не был, искать артефакт отказался наотрез.

Полумрак комнату скрывал лица девушек, что стайками плавали вокруг игроков. Они искали ночных приключений и утех, смешивая свои женские флюиды с облаком сигаретного дыма и запахам дешевого пойла. Многие подкатывали ко мне, хлопая накрашенными ресницами, словно крыльями. Но мигрень не позволяла мне обратить хоть на одну из них внимание. В углу мрака я заметил ту девушку, что поцеловала меня в тренировочном зале. Она заметила меня. Скромно улыбнулась, неловко помахав рукой. Вообще она вела себя странно, с книгой забившись в углу в разгар вечеринки. Золотые монеты посыпались на горку джек-пота. Я отвлекся от девушки, заметив, что Архип садиться за стол. Парень таки не обуздал магию воды. Может быть, поэтому он так мрачен. Но все же уверено берет карты, как и каждый игрок здесь, желает выиграть.

Я глотнул сомнительную жидкость в стакане. Мои запасы уже иссякли, а пополнить теперь нет возможности.

— Не по нраву выпивка? Раздражает твой нежный рот?

Я покосился на Ану. С самодовольной улыбкой стояла рядом, улыбаясь, словно ядовитая змея.

— Не у всех же во рту столько яда, что он растворяет спирт. А мой рот еще пригодиться многим девушкам. Поверь он стоит того, что бы его беречь! — Я вздернул бровью, ухмыляясь.

Гном, он же, нибелунг закатила глаза.

— Прямо таки убил ответом!

Я театрально вылил свой напиток в полупустой стакан девушки. Она выпучила на льющеюся жидкость свои карие глаза, явно готовясь выплеснуть все это мне в лицо. Я откинул стакан, направился вперед, с ехидной улыбкой обернувшись посмотрел на злобного гнома.

— Не завидуй, дорогая!

Подмигнул. Ее аж передернуло. Но за мной не погналась, Ану отвлекла какая-то девушка.

— Да не друг он мне! — рявкнула ей Ана.

Хотела, что бы познакомили со мной. Два очка Георгу. Не представляю, как мы сможем вместе сотрудничать, разыскивая артефакт. Но я решил подумать об этом позже. Раз Ана сама подтолкнула меня к этому, я решительно подошел к девушке в углу.

— Что читаешь?

Девушка подняла на меня свои огромные глазки, залилась румянцем, когда я обольстительно улыбнулся, доминирующе нависая над ней.

Но дальше доминировала она. Мы буквально вломились в мою комнату. Девушка была красива, в такой же мере ненасытна, стягивая с меня футболку прямо у двери. Я ничего не имел против. Мою злость, что распылила Ана, выливалась в жестких поцелуях к этой безымянной девушке. Я не спросил, кто она. К чему мне имя, если завтра его уже не вспомню?

Я скинул с ней рубашку, оторвав несколько пуговиц. Целуя ее настойчиво и грубо, с натиском наступал на нее, пока она не уперлась в стол. Не долго думая, она села на крышку стола, пытаясь расстегнуть мне ремень. Я больно укусил ее за губу, что бы она притормозила. Я еще не получил всего, что сейчас хотел.

Это сработало. Девушка визгнула, слегка отстранившись. Я улыбнулся, слизывая капельку крови с ее губ. Тихий стон. И мои руки сжали мягкие груди, сминая твёрдые соски. Медленно спустился по длиной девичьей шеи к плечу, оставляя красные отметины на загорелой коже. Томные стоны удовольствия смешивались с вскриками неожиданности, когда я слегка прикусывал нежную кожу. Добравшись до соска я долго истязал его языком, перед тем как прикусить. Девушка вздрогнула, но еще громче застонала. Ее желание перетекло в томящие чувство ожидания, она не вытерпела, моля, что бы я оказался внутри. Меня это огорчило, я любил прелюдии. Пусть мой пах изнывал от стремления оказаться во влажном

теплом месте женского тела, все же ласки доставляли мне особое удовольствие. За свое нетерпение девушка будет наказана. Рывком я переворачиваю ее спиной к себе, жестом наклоняю вперед, грубо впечатываю в стол грудью. Она шипит, но не сопротивляется. Так же рывком спускаю ей джинсы с трусиками, кладя ладонь на разгоряченную плоть девушки. Та стонет, чуть не плача, когда я ввожу в нее сначала один палец, затем второй. Трахая пальцами, я растягиваю ремень второй рукой, высвобождаю набухший член. Убрав пальцы, я тут же одним движение вхожу в нее. Девушка кричит, пока я вдалбливаюсь в ее узкое лоно. Стол трясётся, с трудом удерживаясь на месте. Девушка вцепилась руками в край столешницы, прогибаясь от моего натиска. Наши скачки продлились бы дольше, если в дверь не постучали. Девушка вздрогнула, но я лишь ускорил темп, стараясь успеть до того, как Ванька вывернет ручку двери, как делал однажды. Он же домовой в конце концов, для него откроется любая дверь! Девушка кончила раньше меня на полминуты. Выскочив из нее, я окропил прелестную попку своей спермой.

— Сейчас открою! — закричал я, что бы парень оставался за дверью, пока девушка приведет себя в порядок.

Я вручил ей салфеток, подал брошенную рубашку. Левушка затуманенным взором смотрел на меня.

— Ты правда хорош, как о тебе говорят! — шепнула она, целуя меня в щеку.

Я отстранился. Не знаю почему, но мне было неприятно это слышать. Я открыл дверь, выпуская раскрасневшуюся девушку. Та быстрым шагом выскочила из комнаты, не поднимая взгляда на ошарашенного домового.

— Это же… это же..

— Заходи, чего мнешься?

Я не устал, но все же хотелось прилечь. Мигрени уже не было, но если Ванька так продолжит мямлить, думаю, она запросто может вернуться.

— Это же Марфушенька-душенька!

Я удивленно вскинул брови, падая на кровать. Что же он мне говорил про нее …

— Ты трахал Марфушеньку! А все считали ее пропавшей!

Домовой загоготал, делая себе бутерброд на столе, где только что лежала грудь девушки.

— Вань, вытри стол, будь другом!

— Ага. Прикольно получается, где ж она была? — говорил он о девушке, не о набухшей груди, что только что терлась о стол, где он ел.

— Ну, вообще-то я давно ее уже видел в академии. Так что не знаю, почему ее считают пропавшей…

— Надо было сразу мне сказать! — возмутился парень, рассыпая крошки на пол из набитого рта.

— Хорошо, в следующий раз обязательно расскажу. А теперь хочу вздремнуть. Приглуши свет, пожалуйста!

Глава 9

— Поверить не могу, что ты трахал Марфушеньку и не сказал мне!

Да, утро не задалось.

Я стоял в той самой коморке, куда впервые привела меня Ана. Она чуть не силком вытолкала меня из столовой под удивлённые взгляды всех присутствующих, потому что первых двух намеков, когда она мне подмигивала, я не понял. Кусок пирога, который успел прихватить с тарелки, когда боевой гном тянула меня за руку, я съел по дороге. Ванька не мог промолчать, увидев, что со мной вытворяет легендарный гном, поправка, нибелунг, академии. Хотя она в общем-то, злобно тащила меня к выходу, а не то, что вы подумали. Но сплетни расплываются со скоростью света. Не знаю, кому она хуже сделала. Мне бы не хотелось, что бы мне приписывали секс с гномом, а она наверняка была против звания «новая одноразовая девушка красавчика Георга». Но все же это было — Ана упрямо тянула за руку, пока я, как сумасшедший, старался запихать в рот кусок пирога.

— Не знал, что моя сексуальная жизнь, нуждается в твоём личном контроле. — Стоял я среди пыли, еле вмещаясь со своим огромным ростом в это крошечное помещение. Потирал виски и мечтал вернуться в столовую.

Ана одарила меня убийственным взглядом.

— Она — ора, богиня времени года! Наверняка в курсе Земного круга! Неспроста же она так усердно пыталась совладать с магией стихий! Ты просто остолоб, Георг!

— Почему ты все время меня оскорбляешь?

— Может потому что не думаешь дальше своего носа, ведомый только своим членом!