Не служил бы я на флоте...

Бойко Владимир Николаевич

ми одеждами и крыльями Ангел. Каждый утверждает: «Она моею

будет!», – бушует оркестр, кипят страсти, а между скалами лета-

ют маленькие ангелочки (их рабочие сцены то и дело запускают

с разных сторон катиться на маленьких колесиках по невидимым

в полутьме тросам). И вдруг у одного ангелочка колесико с троса

соскочило. Другие все летают, а этот повис неподвижно. Бригадир

рабочих стал руководить спасательными работами. И все могло

бы закончиться

благополучно, когда бы композитор Рубинштейн

не написал в своей опере именно в этом месте для всего оркестра

длинную генеральную паузу – это когда внезапно наступает в теа-

тре полная тишина, никто не играет и не поет.

И вот в этой полной, внезапно наступившей тишине все слы-

шат крик бригадира: «Какого хрена ты там смотришь? Пихай его

багром в жопу!!!».

ЕЩЕ РАЗ НЕМНОГО О ЛЮБВИ

Служил в милиции один старлей. Однажды вечером после

трудового дня зашел он в местный бар, где случайно познакомил-

ся с одной девицей. Та пригласила его к себе на ужин, намекнув,

что она отлично готовит завтраки.

Старлей еще тот ходок и, не вдаваясь в глубокие разговоры,

с энтузиазмом принял предложение. Как прошла ночь, история

умалчивает, но наутро, часов так в 7, с диким испуганным воплем

дамочка будит старлея и сообщает, что в полуметре от входной

двери стоит ее муж и нервно жмет на кнопочку звонка. Штаны,

рубашка, ботинки и куртка живо и неаккуратно были натянуты по

пути от кровати до окна. Дело нехитрое, уже отработанное. Стоя-

ла зима, снега в тот день намело по уши.

Бабулька с утра вышла выгулять свою собачку. К ней стал при-

ставать местный хмырь – алкаш, но не хилых габаритов.. Вцепив-

шись в рукав её зипуна, нахраписто канючил малую толику денег на

опохмел. Бабка, понимая, что не отмотаться и не вырваться голосит:

«Милиция, мать твою, помогите!».

Вдруг из окна 3-го этажа, сверкая

кокардой и матерясь матом, прям

в сугроб ныряет мент. Бабка в ауте,

стоит рот проветривает. Старлей,

вылезая из снега, быстро врубается

в ситуацию и тут же вбивает бича

374

башкой в обледенелый асфальт, попутно спрашивая у старушки:

«Мать, не сильно долго-то ждала милицию?». В это время муж той

девицы, войдя в квартиру, смекает, что что-то тут не так. Видя у

дивана мужской, явно не свой, валяющийся носок и незакрытую

балконную дверь, пулей шныряет на балкон и видит, как внизу

мент укладывает оземь какого-то орущего матом кренделя. С мыс-

лями, что мент, приняв прыгуна за крадуна, потому его и пакует,

муж бежит по лестнице вниз, возликовав, что

есть маза впервые

осуществить возмездие. Так как такая ситуация в этой семье ока-

зывается не в новинку, но за отсутствием тела супруга всегда вы-

кручивалась. А тут фарт припер. Тело в наличии и зафиксировано.

Вылетая из подъезда, он с разбегу пытается засадить ботинком

скрученного тела по башке, но, поскользнувшись, со всей дури пи-

нает по черепу мента. Мент с мыслью: «Блядь! Не проканало, он

просек и все видел» – делает кульбит из положения «стоя раком»

в позу «лёжа раком на спине» и попутно погружается в звенящую

темноту. Внезапно обретший свободу бич, вскакивая с земли раз-

мазывая сопли с кровью из разбитого носа, видит, как ему думает-

ся, своего обидчика – какого-то фраера в криво напяленной шляпе

и очках, с вылупленными глазами и придурошно – счастливой кри-

вой улыбкой на лице, со словами: «Ах ты падла, защитник х*ев!»

рубит того не пропитым, оставшимся со спортивной молодости

хуком, в глухой нокаут.

Не успев решить, пнуть или два раза пнуть, для контроля, по-

верженного врага, слышит откуда-то сверху бабий вопль, подни-

мает свою расквашенную морду к источнику звука. Так и не успев

понять, что за черная точка, отделившаяся от балкона, так разрос-

лась в размере, что заслонила небо, потерял сознание. Бабка, не

успевшая офонареть от мобильности милиции, но офонаревшая

от калейдоскопа появляющихся непонятно откуда мужиков и па-

дающих бездыханно, грохнулась в глубокий обморок, причем, па-

дая, своей головой практически убила своего уже давно и жутко

обосравшегося от всей этой чехарды и мата мопса.

Пропаленная супружница, уделавшись от вида своего разъ-

яренного ботаника, и глядя, как он с криком: «Урою пидара!» вы-

летел из квартиры, метнулась на балкон. Сверху она видит лишь

раком стоящего мента и бабку с выпученными глазами с истерич-

но срущим мопсом на поводке. Тут из подъезда вылетает со сби-

той набок шляпой её домашний пинчер муж, который с разгона375

пинком по башке тушит лейтенан-

та. Охринев от этакой невиданной

его прыти она врубается, что муж

сейчас, в эйфории, если продолжит

карательную акцию, раскрутится на

срок и осознавая, что хоть как то его

надо остановить, хватает стоящую

на балконе эмалированную кастрю-