Не служил бы я на флоте...

Бойко Владимир Николаевич

литического комиссара». Какого-то там инструктора райкома или

горкома, шут их знает. Проверять степень идеологизированности

вопросов из экзаменационных билетов. И тот высказал препода-

вателям претензии: «Почему в билетах не освещена мудрая по-

литика партии, ее руководящая роль?». Ему говорят: «Так, это же

электричество!». А он: «Ну и что? Вот дайте сюда билеты, я вас

сейчас научу, как нужно подходить к делу. Та–а–ак, что тут у нас?

Закон

Ома? Фигня какая-то. Ну, ладно, теперь будет – «Закон Ома

в свете решений XXV съезда КПСС» и так далее. И всё это–с самой

убийственной серьёзностью. «Идеологизация» науки бодро про-

должается в том же духе. Преподаватели переглядываются, кто –

обескуражено, кто – наоборот, ехидно и даже злорадно, но при-

том все помалкивают.

Наконец, на очередном вопросе проверяющего: «А это что тут

такое – «канализация электрической энергии»?» – заведующий

кафедрой не выдерживает и злобно отвечает: «А это куда элек-

трики срут!!!».

МАРКС И ЭНГЕЛЬС

В советские времена в медицинском институте на экзамене

по анатомии. Студентка не может толком ответить на билет, и ста-

ренький профессор, пытаясь ее вытянуть хотя бы на тройку, ука-

зывает на два стоящих на стенде скелета и спрашивает: «Что ж,

барышня, можете ли Вы хоть что-то

рассказать об этих экземплярах? Чьи

они? Приблизительный возраст?

Пол и прочее?». На что студентка

начинает что-то мычать невнятно,

и становится ясно, что она совер-

шенно ничего не может ответить на

поставленный вопрос. Тогда раздо-

191

садованный профессор говорит: «Господи! Чему же Вас учили все

эти годы?».

Тут озаренная студентка всплескивает руками, как бы догадав-

шись, о чем идет речь, с трепетом произносит: «Боже мой! Неуже-

ли Карл Маркс и Фридрих Энгельс?».

ХИМЧИСТКА

Прибывшую комиссию Главпура из Москвы разместили на ПКЗ

по каютам. При заселении один из генералов обратил внимание

на дырку в палубе каюты в уголке. Я ничего лучше не придумал,

как на его немой вопрос сказать, что в эту дырку можно бросать

рубашки, так как внизу прачечная, и их быстро постирают. Через

полторы недели этот же настырливый генерал спрашивает: ру-

башки то мы кинули, а почему так долго не несут выстиранные?

Ебт и так далее…. Беру «шило» у старпома и бегом в стройбатов-

ский магазин за зелеными рубашками. Прихватил штук десять по

примерным размерам и вручил генералам. Выкрутился! Ура! Уез-

жая, генерал от имени всех своих членов комиссии выразил слова

благодарности. Даже, говорит,

на некоторых рубашках пуговиц не

было, так их пришили! Вот это флот! Вот это сервис!

ПОЛИТРАБОЧИЕ В ДЕЙСТВИИ

Слова ЗКПЧ на партийном собрании: «Товарищи коммунисты!

Ну, выпили вы грамм 800 шила – осмотритесь…».

***

Его же слова на следующем партсобрании: «Стою я в три часа

ночи на кухне и на подоконнике стираю белье. Смотрю в окно, а

там вокруг озера наши офицеры гуляют. И все с чужими женами…».

***

И снова ЗКПЧ, на этот раз в автономке проводивший диспуты

под названием «Живые, пойте о нас…».

***

Когда-то начальником политического отдела (НачПо на флот-

ском жаргоне) 31-й дивизии было тело по фамилии Никулин. При

сдаче задачи №-1 на 65 БП одной из пла он возьми и спроси спец-

трюмного (тогда была мода опрашивать подчиненный личный со-

став на знание пофамильно всех своих начальников – от коман-

дира отделения до министра обороны включительно): а кто у нас

начальник политического отдела 31-й дивизии РПК СН?».

192

На что спецтрюмный ему честно ответил: «Да клоун какой-то,

точно не помню».

***

Служил политрабочим на К–137 («Ленинец») 19-й ДиПЛ капи-

тан 2 ранга по фамилии Железный («Железный Феликс» звали бы

его, если был бы он особистом). Однажды РПК СН 19-й дивизии

навалился на о. Ягельный винтами – навигационная авария, как

ни крути, ни верти. Грусть и тоска поселилась в глазах всей диви-

зии, на любом сборище пинают ногами ниже живота. Через не-

делю сей «героический» поступок совершает атомоход 31-й ДиПЛ

(«Вражья дивизия» – так в шутку называли мы соседей). Желез-

ный, наблюдая эту картину из окна казармы, радостно потирая

руки, изрекает: «Зашибись! Один – один!».

Действительно, нет лучше радости у моряка, чем несчастье у

товарища, или сущность работы замполитов – комиссаров – поли-

трабочих – чудаков на букву «М».

***

Любимая моя шутка над ЗКПЧ на второй день автономки.

Включаю «Каштан» в кают-компании второго отсека (каюта ЗКПЧ

там) и говорю: «Юрий Петрович! Вас приглашает НачПо к берего-

вому телефону». Отдирая перья с лица, ЗКПЧ пулей летит в Цен-

тральный Пост, берет лежащую трубку телефона, прикладывает к

уху, и здесь до него доходит, что мы вторые сутки под водой.