Не смотри ей в глаза
Шрифт:
– Боюсь, вам придется дождаться приемных родителей Максима, – сказала женщина-инспектор.
– Но мне нужно срочно его увидеть, – с нажимом проговорил незнакомец в пальто.
Алла Львовна медленно покачала головой:
– Видите ли, пока за мальчиком не приехали родители, я несу за него полную ответственность. И я не хочу…
«Непредвиденных осложнений», – хотела договорить она и даже, кажется, договорила, потому что эти два слова гулким набатом прозвучали у нее в голове. А потом реальный мир прекратил свое существование, беззвучно
Мужчина в сером пальто подхватил женщину-инспектора на руки и аккуратно уложил на пол, затем перешагнул через нее, хрустнув осколком разбившейся тарелки, и двинулся дальше по коридору, но тут из-за угла вывернул молодой полицейский.
Парень шел, держа перед глазами какой-то документ и пробегая взглядом строчки, поэтому не сразу заметив лежащую на полу женщину и незнакомца в сером пальто. А когда заметил, произошло что-то невероятное: неведомая сила крутанула его вокруг собственной оси и швырнула лицом на стену. Ударившись об угол, полицейский рухнул на пол, и листок, выпущенный из пальцев в момент падения, медленно спланировал на его окровавленный лоб.
Мужчина в сером пальто несколько секунд стоял неподвижно, словно принюхиваясь к чему-то, затем тряхнул головой и двинулся дальше. Походка его стала уверенней, теперь он точно знал, в каком направлении идти.
Максим просунул собаку сквозь прутья решетки и осторожно выпустил ее из рук. Мух пробежал несколько шагов вперед, остановился и оглянулся на хозяина.
– Нам нужен ключ! – сказал ему Максим. – Мух, он на столе! На столе, слышишь! Давай, запрыгни на стол!
Пес уткнулся носом в пол и озабоченно забегал по комнате.
– Нет, Мух!
Пес остановился, посмотрел на мальчика и вильнул хвостом.
– На стол, Мух! Прыгай на стол! Прыжок!
И мальчик резко поднял ладонь вверх. Повинуясь команде, пес запрыгнул на стул.
– Молодец! – обрадовался Максим. – Теперь еще раз! Прыжок!
Пес запрыгнул на стол.
– Умница, Мух! Хватай ключ!
Пес подхватил ключ.
– А теперь – дай! Дай, Мух!
Пес спрыгнул на стул, затем – на пол, просеменил по полу до обезьянника и пролез между железными прутьями.
– Молодец! – обрадовался Максим, забрал ключ и ласково потрепал пса по холке.
Просунуть руку с ключом между прутьями и открыть замок не составило труда. Решетчатая дверь со скрипом распахнулась, мальчик и его собака вышли из обезьянника.
Пес тихонько тявкнул и завилял хвостом. Максим улыбнулся:
– Умница, Мух! Я всегда говорил, что ты самый умный пес на свете. И, конечно, ты гораздо умнее моих приемных родителей. А теперь идем!
Он быстрой походкой подошел к двери и взялся за латунную ручку. Но тут мальчик что-то услышал.
– Подожди! – громко шепнул он псу и приник ухом к двери. – Там какой-то шум! Черт… Сюда кто-то идет.
Мальчик
– Прости, Мух, но мы должны сидеть тихо.
Мальчик с собакой на руках присел за дверью и затаился. Шаги звучали все ближе. Кто-то остановился возле двери. Латунная ручка провернулась, тихонько скрипнули петли, дверь приоткрылась. Стоя на пороге, долговязый человек в сером пальто внимательно осмотрел комнату, перевел взгляд на решетчатую загородку и вгляделся в полумрак изолятора.
Еще несколько секунд он стоял на пороге, затем, не заметив Максима и Муха, сидевших за распахнутой створкой двери, повернулся и пошел прочь. Мальчик дождался, пока шаги утихнут вдалеке, и шепнул псу на ухо:
– Пора!
Максим выпрямился и выглянул в коридор. В конце его он увидел женщину-инспектора и полицейского, лежащих на полу. Он снова отпрянул в комнату, наморщил лоб, обдумывая ситуацию, затем посмотрел на собаку и тихо проговорил:
– Выбираемся в окошко!
5
Маша Любимова взглянула на женщину-инспектора и молодого полицейского, сидевших перед ней. Женщина была бледна, тушь на ее веках размазалась, взгляд был затравленный, испуганный. На лбу у полицейского красовался пластырь, под ним, как знала Маша, находились восемь швов. Держался он молодцом, хотя было видно, что это стоит ему немалых усилий.
Маша перевела взгляд на фотографию, которую держала в руках. На снимке был снят худой, лохматый паренек с мрачным взглядом.
– Значит, вы просто потеряли сознание? – задумчиво проговорила она.
– Да, – отозвалась Алла Львовна. – Отключилась. Как во время наркоза. Мария Александровна, можно у вас спросить?
– Спрашивайте, – кивнула Маша.
– Почему этот мальчик так важен?
Любимова подняла взгляд на собеседницу и ответила:
– Он видел преступника в лицо.
– Этого мужчину в сером пальто?
– Да.
– Но его видели в лицо и я, и Сергей.
– Верно, – согласилась Маша. – Но словесные описания, которые вы дали, в корне отличаются друг от друга. Вы говорили, что мужчина был лысоватый, худой, с темными глазами.
– Ну да.
– А вот лейтенант Скворцов со всей определенностью заявил, что у этого человека были густые русые волосы, щеки – одутловатые, а глаза – светлые до прозрачности.
Женщина-инспектор посмотрела на молодого полицейского. Он пожал плечами и виновато проговорил:
– Мне показалось, что я хорошо его разглядел.
– И все-таки, Сережа, ты ошибся, – веско проговорила женщина-инспектор.
– Он мог ошибиться в деталях, – сказала Любимова. – Но все дело в том, что вы описываете абсолютно разных людей. Сходитесь вы только в одном: этот человек был высокого роста. Ну, и одет он был в серое пальто. Скажите, лейтенант, вы точно помните, что он к вам не прикасался?