Не спи — кругом змеи! Быт и язык индейцев амазонских джунглей
Шрифт:
По утрам по селению пираха обычно разносился слабый запах дыма от кухонных костров, а теплое бразильское солнце светило мне в лицо через москитную сетку. Обычно дети шумно гонялись друг за другом и громко смеялись или же подзывали няньку плачем, так что слышало все селение. Лаяли собаки. Часто, открыв глаза и пытаясь стряхнуть сон, я замечал, что в щель между листьями пальмы-пашиубы, из которых сделана стенка хижины, за мной следит ребенок пираха, а иногда и взрослый. Но сегодня все было иначе.
Шум и крики индейцев окончательно разбудили меня. Я сел и огляделся. Метрах в шести от моей хижины, на высоком берегу реки Маиси, собралась
Я поднял с пола шорты и проверил, нет ли в них тарантула, скорпиона, многоножки или еще какого-нибудь незваного гостя. Затем я оделся, сунул ноги в шлепанцы и вышел. Индейцы собрались сразу справа от входа в мой дом. Они распалялись все больше. Я видел, как по тропинке к ним спешили женщины с младенцами на руках; они настолько торопились, что дети едва могли удержать во рту материнскую грудь.
Женщиныэти были одеты в те же платья до колен без рукавов и ворота, в каких они и работали, и спали; от грязи и дыма одежда принимала темно-бурый цвет. На мужчинах же были либо шорты, либо набедренные повязки. (Луков и стрел видно не было, и я вздохнул с облегчением.) Дети ходили голыми, их кожа от долгого нахождения на воздухе загрубевала. У младенцев были мозоли на заду — здесь они почему-то ползают по земле в сидячем положении, а не на четвереньках. И все были перепачканы пеплом и золой, потому что спали или сидели у костра.
Было градусов двадцать, но уже влажно, хотя до полуденной жары под сорок еще далеко. Я протер глаза и повернулся к Кохои, который больше всех обучал меня языку. «Что случилось?» — спросил я его. Он стоял справа от меня; его сильное, худощавое, коричневое от загара тело все напряглось, и он не сводил глаз с того берега.
— Ты что, не видишь? — спросил он недовольным тоном. — Игагаи, из тех, что живут за облаками, стоит на том берегу и кричит, что убьет нас, если мы только ступим в джунгли.
— Где он? — спросил я. — Я не вижу.
— Да вот же! — рявкнул Кохои, всё так же уставившись на тот берег, где вроде бы никого не было.
— За деревьями на том берегу?
— Нет, прямо у реки. Открой глаза! — ответил он раздраженно.
Живя с пираха в джунглях, я часто не замечал животных, которых они видели без труда. Мои непривычные к лесу глаза просто не умели смотреть так же, как глаза индейца.
Но сейчас творилось что-то другое. Даже я мог с уверенностью сказать, что на белом песчаном берегу, меньше чем в ста метрах от нас, не было ни души. И хотя я был в этом совершенно уверен, пираха были не меньше моего уверены, что там кто-то есть. Может быть, я все пропустил, он уже исчез? Нет, уверяли меня пираха, Игагаи не ушел.
Все продолжали смотреть в ту сторону. Тут я услышал голос своей дочери Кристин:
— Папа, на что они смотрят?
— Я не знаю. Ничего не вижу.
Крис встала на цыпочки и тоже посмотрела на тот берег. Потом на меня. Потом на индейцев. Она тоже ничего не понимала.
Мы оставили индейцев и пошли назад в хижину. Что это было? Вот уже более двадцати лет прошло с того дня, а я все пытаюсьпонять, что же это значит, если две культуры — европейская и пираха — так непохоже видят мир. Я так и не смог убедить пираха, что на берегу никого не было. Но и они не могли убедить меня, что там кто-то был, тем более злой дух.
Я ученый, и объективность — одна
Уходя из моей хижины к себе спать, индейцы пираха прощаются со мной по-разному. Иногда они просто говорят: «Ну, я пошел». Но часто они произносят другую фразу, которая сначала казалась мне странной, но со временем стала одной из самых любимых. Они говорят: «Не спи — кругом змеи». Так говорится по двум причинам. Во-первых, пираха считают, что если спать меньше, можно «закалиться», а это у них ценится. Во-вторых, они знают, что в джунглях опасности подстерегают на каждом шагу, а крепкий сон лишает человека защиты от многочисленных хищников, что бродят вокруг селения. Поэтому пираха смеются и болтают до глубокой ночи; сразу помногу они не спят. Мне редко приходилось слышать, что в селении все затихло, или видеть, что кто-то спит несколько часов подряд.
За эти годы я научился у пираха многому, но это, наверное, самый ценный урок. Да, жизнь тяжела и полна опасностей. И иногда нам из-за них не до сна. Но научитесь радоваться и этому. Жизнь продолжается.
Я отправился к пираха, когда мне было двадцать шесть. Сейчас я уже в том возрасте, когда не стыдно воспользоваться скидкой для пенсионеров. Я отдал индейцам свою молодость. Много раз переболел малярией. Пираха, да и не только они, не раз угрожали убить меня. Нет числа всем тем ящикам, мешкам и бочкам, что я перетаскал за эти годы по джунглям на собственной спине. Но все мои внуки знают племя пираха. Мои дети стали теми, кем стали, во многом благодаря пираха. А кое-кто из тех стариков-индейцев (да, мы все стареем), которые когда-то угрожали меня убить, — как я сейчас понимаю, самые близкие мои друзья, готовые жизнь отдать ради меня.
Моя книга — о тех уроках, что я вынес за тридцать лет изучения пираха и жизни в их племени. Все эти годы я отчаянно пыталсяпонять, как они видят и понимают мир, как они о нем говорят, и сообщить об этом моим коллегам-ученым. Этот путь привел меня в места небывалой красоты, пусть подчас и заводил туда, куда мне совсем не хотелось. Но я рад, что прошел его до конца: он дал мне бесценное знание о самой сути жизни, языка и разума, которое невозможно обрести иначе.
Пираха показали мне, что можно с достоинством и подлинной радостью встречать жизнь и смерть лицом к лицу, не уповая на небеса и не страшась преисподней, что можно с улыбкой идти навстречу великой бездне. Этому я научился от них, и за это я буду им благодарен всю свою жизнь.
Глава 7. Природа и непосредственность восприятия
Чтобы понять индейцев пираха, совершенно необходимо понять их отношение к природе. Это не менее важно, чем изучить их материальную культуру и устройство общества. Когда я стал пристальнее исследовать связь пираха с природой, я обнаружил, что их представления о естественном ходе вещей и связи природы с человеком отражены в особых понятиях. Особенно характерны два слова — big'iи xo'i; они помогут нам понятьмировоззрениепираха.