Не стану взрослой
Шрифт:
Лилия даже не улыбнулась, хотя Максим пытался пошутить.
— Ну, зачем на полу. У меня для гостей есть раскладушка. А одного могу на кровать положить. Она большая. Только при условии, что не будут приставать.
— Договорились. Эй, ты, супергеймер! — Максим швырнул в Вадима попавшимся под руку карандашом.
Мельников снял наушники:
— Чё?
— Не хочешь провести ночь с дамой?
— Чё?!
Максим обрисовал ситуацию. Вадим сморщился:
— Я лучше на раскладушке.
— Выключай компьютер. Раскладушку возьмёшь в кладовке, бельё рядом в шкафу, — приказала Лилия и шепнула: — Странный у тебя друг.
— Хе! Ты тоже
— Я люблю спать с краю. Так что ты ложись к стенке.
— Ладно.
Максим быстро разделся и устроился на кровати. Он не видел, как Вадим возится с раскладушкой, только слышал металлический скрежет. Потом Лилия выключила свет, чем-то побрызгалась (пшик-пшик)и грузно легла рядом. Стало тихо.
Спать не очень хотелось, хотелось лежать и думать о том, как всё странно. Несколько часов назад Максиму хотелось уйти отсюда навсегда — а теперь пришли совсем другие мысли.
Завтра похороны. Нужно там появиться. Там будет и Карина. Придётся найти у себя дар дипломата и как-то объяснить ей: то, что она видела вчера, — это обман зрения. Точнее, объяснять придётся уже после похорон. Да и то, если она не убежит.
Эх, вот хорошо пьющим людям: любой конфуз можно объяснить тем, что был изрядно нетрезв. И ведь поверят, и отнесутся с сочувствием. Максим вспомнил один известный фильм, про журналиста из дикой страны, который приехал в Америку и вёл себя так, как привык вести дома: присаживался покакать прямо на улице, дрочил перед витриной на манекены с женским бельём, лез целоваться к прохожим… Фильм снимался скрытой камерой, поэтому добропорядочные американские граждане были в сильном шоке. Говорят, за время съёмок случайные свидетели семьдесят один раз вызывали полицию. А вот если бы нечто подобное происходило в нашей стране, никто бы и не подумал звонить в милицию. Все бы подумали, что этот человек, который странно себя ведёт, просто пьян. Ну, подумаешь, спустил штаны у всех на виду… Чего с алкаша взять? Он нажрался, и ему хорошо. Милиционер, может, поучил бы уму-разуму, а всем остальным было бы плевать или даже немного завидно.
Сказать, что немного выпил, поэтому целовался с другой девушкой? Нет, нельзя. Раз уж заявил, что не пьёшь, и она поверила — так и держись до конца. Но как-то же надо объяснить? А может, и не надо ничего объяснять? Ведь Карина злится на него. Она ревнует — значит, хочет его. А это уже её проблемы. Отсюда вывод: завтра ведём себя как ни в чём не бывало. Если ей от него что-то нужно — пусть сама добивается. Хе!
И всё-таки я здесь задержусь. Ещё на пару дней как минимум. И выиграю это глупое пари с Константином. Да!
Улыбнувшись, Максим закрыл глаза. Но вскоре опять распахнул их, когда под ним зашевелилась кровать. Это ворочалась Лилия, молча пододвигаясь ближе к Максиму. В темноте он увидел её голову в подозрительной близости от своей.
— Уйди на фиг, — сказал он и несильно оттолкнул Лилию, положив ей ладонь на лицо. Художница на этом не успокоилась. На кровати началась громкая возня.
— Да что вы там делаете? — плаксивым голосом возопил Вадим.
Максиму кое-как удалось отбиться от похотливой толстухи, в итоге он устроился на боку лицом к стене, а Лилия обняла его сзади, как плюшевого медведя, и на этом угомонилась. Возможно, она представляла на месте Максима Эллу. А может, и нет.
Текст: «Правила ухода». (Из категории «Основы».)Малькольм Смехов, 20 лет. Источник: young4ever.org
Если хочешь уйти — уходи.
О предстоящем уходе не рассказывай никому, кроме тех, кто в теме.
Пусть твой уход будет молчаливым. Не оставляй предсмертных записок друзьям и родным, посланий в аудио и видео. Исключения — прощания, которые выкладываются на тематических сайтах. Те, кто не в теме, вряд ли когда-нибудь их найдут.
Снимая прощание на видео, не забудь представиться, расскажи, как давно ты в теме, почему решил стать вечно молодым. Непременно скажи, что прожил долгую, счастливую жизнь и ни о чём не жалеешь.
Выложив на тематическом сайте аудио- или видеозапись, не забудь удалить со своего компьютера оригинал. Не подставляй своих братьев и сестёр.
Категорически недопустимо:
— называть свой уход иначе, как просто «уход»,
— снимать на видео, фотографировать или как-то иначе запечатлевать уход,
— принуждать кого-то уйти. Уход возможен только по собственной воле.
8. Вторник
Опять снились кошмары. Будто он опять в квартире своих родителей и ночью видит из окна, как над городом летит огромное беспощадное существо, и все, кто его видит, уже мертвы, потому что спастись невозможно. Максим чувствовал, как что-то бескрайнее, от которого некуда бежать, нависает над ним, готово его поглотить и погрузить в пучину чего-то, что не закончится смертью. Он не мог кричать, не пытался бежать. Мысли были другими. Нужно всё делать, как ОНО прикажет, тогда ОНО сохранит ему разум и позволит прожить ещё хотя бы немножко… Максиму хотелось пасть ниц, биться в истерике, лить водопады слёз, целовать грязь, поливать себя дерьмом, лишь бы Великое и Прекрасное ОНО сжалилось над его ничтожной жизнью…
Результат — неприятное пробуждение и долгий отходняк. Лилии не было, от неё осталась только вмятина в кровати и лёгкий, но неприятный запах её тела.
Вадим сидел за компьютером и пил ароматный кофе.
— Времени сколько? — спросил Максим.
— Десять.
— Через два часа похороны Алёны… Успеваю. Хозяйка где?
— За жратвой пошла, а то завтракать нечем. С тебя двести рублей.
— За что?
— Я ей отдал последние бабки.
— С меня пятьсот рублей, — сказал Максим. — Плюс хозяйке за ночлег.
— Денег некуда девать? Вот на тебя все бабы и вешаются.
— Да кто — все? Если ты эту толстуху Лилю имеешь в виду, так она просто нетраханая. Мужской половой член — это такая штука, что ни пальцами, ни языками, ни вибраторами не заменишь. Чего ты ушами хлопал? Тебе ж предлагали лечь с ней. Отличная была бы парочка.
— Мне жирные тян не нравятся, — угрюмо заявил жирный Вадим.
— Ну это похвально, что ты хотя бы знаешь, что тебе нужно. Только двигаться надо всё равно от худшего к лучшему.
Завтракали молоком, кофе, сухими «подушечками», шоколадом, бутербродами с плавленым сыром. На прощание Лилия подарила Максиму один из своих рисунков — тот самый, который ему понравился, с двумя принцессами на фоне берёзок.
Ещё один сумасшедший день в нашем сумасшедшем доме, подумал Максим, выйдя из подъезда. Сладко потянулся. Хлопнул Вадима по плечу:
— Ну, брат, мы с тобой расходимся. На похороны я тебя не зову.
— Да я б и сам не пошёл.
Хорошо Вадиму в своём батискафе. Как бы он ни делал вид, что ему плохо, одиноко и всё остальное, — на самом деле вне батискафа ему было бы ещё хуже. Каждый сам выбирает, кем быть и с кем быть.