Не судьба
Шрифт:
– Даже не знаю, зайти ли. А санаторий тот знаю. Чинно, благородно, тоска зелёная. Но удобно ли с точки зрения студента политического вуза водить подвыпивших босых девок в респектабельную квартиру почтенных родителей?
– А чего тут неудобного или неподобающего? Я не женат.
Они вошли в огромный двор Юриного дома. Вдруг Лена остановилась, вскрикнула и схватила Юру за рукав.
– Что, босую ножку поранила?
– Нет, разве не видишь? Навстречу идёт страшная собака!
– Это старая овчарка на поводке, она очень воспитанная и никого не кусает.
– А она знает, что воспитанная? Ой, она хочет броситься на меня!
– Как скажешь, только твои опасения напрасны.
– Я ужасно боюсь собак, знай это. Я обхожу их, у меня с детства на попке шрам от собачьих зубов. Я только кошек не боюсь, хотя и их не люблю. Вообще избегаю животных.
Они пошли кружным путём, то есть повернули направо, обошли полдома по наружному периметру, пройдя мимо двухзального кинотеатра «Киев», а там уже и до другой арки совсем недалеко. Как только они вошли во двор с арки на западной стороне, Лена довольно громко сказала:
– Извиняюсь за нахальство, но я сейчас обоссусь. Выпитое просится на выход. До туалета в твоей квартире не выдержу. Подержи мою сумку. Можешь отвернуться, но я не настаиваю, я не застенчивая. Постой на шухере.
К ужасу Юры, Лена неожиданно присела в проходе под аркой и сделала лужу. Юра повертел головой по сторонам: никто их не видел. Наконец зашли в нужный подъезд, поднялись в лифте на нужный этаж и вскоре оказались в квартире Юры и его родителей.
Заметно пьяная Лена тем не менее тщательно вытерла босые мокрые ножки о половичок. Юра помог ей снять плащ. Она сразу помчалась в туалет, где звучно облегчила кишечник, оттуда – в ванную комнату. Юра заметил, что она тщательно высморкалась и вытерла лицо его полотенцем. Ничего, подумал он, полотенце будет пахнуть её ароматом. Затем оба занялись поисками еды, как будто давно ничего не ели. Выяснилось, что в квартире нечего не только выпить, но и поесть. В холодильнике были плавленые сырки, два яйца, бутылка кефира и банка шпрот.
– А ты лентяй и разгильдяй! – сказала Лена. – Пригласил гостью, а угостить нечем. Ладно, я чуть посижу, чтобы ноги отдохнули, я ведь их обувью натёрла, но, кажется, не до крови. Вот что значит огрубевшая кожа. А потом возьмём такси и поедем ко мне.
– К тебе – это куда?
– Не пожалеешь, гарантирую.
Они всё же открыли банку шпрот, попили чаю с сушками – нехитрая еда одинокого мужчины. Потом Юра крепко схватил Лену и стал исступлённо целовать её.
– Не заводись! Мы займёмся этим в более удобной обстановке. Давай собирайся. Можешь переодеться попроще, я тебя и без галстука приму. Ну вот, у тебя теперь вся шея в помаде! Хотя кому какое дело? Я приму тебя и с пятнами от помады на шее.
– Я сейчас мигом!
Юра переоделся, снял новый костюм и надел сравнительно новые брюки, советскую имитацию джинсов, клетчатую рубашку и куртку, отмывать шею не стал и собрал сумку, положив в неё запасные трусы и бритвенные принадлежности, а также сигары, которые незадолго до этого успел освоить. Они вышли. Поймали такси. Угрюмый таксист покосился на босые ноги красивой пассажирки, но комментировать этот факт не стал.
Лена попросила взять курс на Ленинградский проспект, потом уточнила: к станции метро «Аэропорт». Там покрутились, чтобы правильно повернуть, и заехали во двор. Юра расплатился, взял две сумки, Лена достала из своей сумочки связку ключей.
Поднялись в лифте на третий этаж старого дома. Такие,
– Немного потерпи. Дай мне оправиться. Я переела, и вот теперь сзади всё активизировалось. Извиняюсь. Советую закурить.
Юра вошёл в комнату и стал осматриваться по сторонам. Он слышал шуршание босых ступней, звук льющейся из душа воды, а потом появилась Лена в роскошном халате. Юра заметил, что она успела как следует вымыть ступни, умыть лицо и подкраситься, и вид её прелестных ножек заставил Юру снова ощутить жар. Он встал и обнял её, но она слегка отстранилась:
– Посиди тут и посмотри книжки, а я приготовлю поесть. Я снова голодна. Видишь, какая я обжора, и при этом совсем не толстею. Такое телосложение.
Она оставила Юру одного. Он осмотрелся, увидел книжный шкаф и подошёл к нему. В шкафу было немало полных собраний сочинений. Юра бывал в квартирах, где книг было полно, но их никто никогда не читал и даже не открывал, такая была нелепая советская мода. После выкупа очередного тома его просто ставили в книжный шкаф на нужное место, «чтобы всё было как в приличных домах». А тут как: читают ли книги или нет? Если не читают, значит, живёт хамьё. Почти все книги оказались потрёпанными, следовательно, их читали. Книг на английском и на французском Юра не увидел, зато были книги на каком-то языке с непонятными буквами. Следовательно, Лена имеет прямое отношение к какой-то другой национальности. Какой именно? На обложке одной из книг Юра заметил букву, которую где-то видел. Он быстро вспомнил: это – фита, в 1918 году исключённая из русского алфавита. Но она в данном случае на обложке книги на другом языке. Каком именно? Обязательно надо выяснить. Ещё он заметил попадавшуюся ему ранее странную букву, и задумался: в каком языке обе они используются? И тут его позвала Лена:
– Иди быстро сюда, а то сама всё сожру!
Перешли в кухню, где на массивном столе с двумя креслами были разные вкусные вещи, бутылки коньяка и красного вина. Оба набросились на еду. Лена много ела и много пила, шумно сопя и вытирая бумажной салфеткой рот и нос. Юра не отставал, поскольку в гостях на сей раз поел, по его представлениям, не так уж много. Потом он вернулся в прихожую и достал из своей сумки толстую сигару. Увидев одну сигару, Лена сказала:
– А почему такая дискриминация? Я тоже хочу! Сигара кубинская?
Юра принёс вторую сигару, вынул её из алюминиевого футляра и помог Лене разжечь сигару, поскольку она опасалась сделать это сама. Она с наслаждением затянулась и сказала, что первое впечатление приятное. Оба задымили всю кухню. Лена сильно затянулась и поперхнулась, захлюпав носом, из которого капнуло на её роскошный халат. Она смущённо хихикнула, вытерла нос тыльной стороной кисти руки и осмотрела руку, потом халат, после чего с недовольным видом встала.
– Сигарами не затягиваются, это не сигареты, – сказал Юра.