Не судите леди по одежде
Шрифт:
Дункан смело столкнётся с опасностью лицом к лицу.
Он пересёк комнату и распахнул дверь, за которой скрывалась длинная лестница, уходящая в темноту. Позади него плечом к плечу стояли трое мужчин, которые являлись публичными лицами казино и наблюдали за Дунканом. Когда он закрыл за собой дверь, отгородившись ею от владельцев, ему пришло в голову, что среди них не хватает женщины, которая величественно царила в игорном зале. Четвёртого партнёра.
Эта мысль не переставала крутиться у него в голове. Она была
Четвёртым партнёром.
Он поднимался по лестнице, ускоряя шаг по мере того, как снова и снова прокручивал в голове события последних шести лет... все упоминания о Чейзе, все послания, которые от его имени передавала прекрасная, блистательная Анна, отвергнутая обществом аристократка, прятавшаяся у всех виду. Она так много знала об этом месте, о его членах.
Она была их четвёртым партнёром.
Дверь в конце лестницы открывалась в уже знакомый ему коридор, на противоположной стене красовалась огромная картина маслом, которую он уже видел раньше. Фемида и Немезида. Справедливость и Месть.
Когда они оказались здесь в предыдущий раз, Дункан спросил у Джорджианы, кто же она из них двоих?
А в ответ она спросила, почему не может быть и той, и другой.
Она была и той, и другой.
Дункан чуть не сорвал картину со стены, открывая вход в потайной коридор, ведущий в кабинет Чейза.
Он посчитал двери, остановился у четвёртой и схватился за ручку. Кто бы ни находился в кабинете, жизнь Дункана изменится. Навсегда. Он сделал единственный, успокаивающий вдох и открыл дверь.
Дункан оказался прав.
Она сидела за письменным дубовым столом, склонив голову, и что-то писала, а рядом с ней лежала стопка писем. В его голове промелькнуло недавнее воспоминание: Джорджиана восседает на краю стола в этой самой белой комнате. А он ласкает её руками и ртом.
Считая, что они находятся в кабинете Чейза, Дункан спешил.
Он думал, что их могут застукать.
Думал, что Джорджиана принадлежит другому мужчине.
Желал сделать её своей.
Сейчас его переполняли гнев и восхищение, недоверие и уважение.
Услышав, как открылась дверь, Джорджиана, не отрываясь от работы, махнула рукой в сторону стопки писем у её локтя.
– Эти готовы к отправке, – проговорила она. – Борн уже здесь?
Он закрыл за собой дверь, заперев её одним движением руки.
Услышав звук проворачивающегося ключа в замке, она подняла голову и встретилась взглядом с Дунканом. В её глазах отразилось потрясение, и она вскочила со стула.
На ней опять были брюки.
– Дункан, – проговорила она.
– Борн здесь, – ответил он.
Она нахмурилась, и ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, о чём он.
– Я... –
– Скажи мне, – настойчиво попросил он. Дункан вспомнил, что прошлой ночью говорил ей те же самые слова, надеясь, что она, наконец, признается ему в любви.
Теперь же его устроит просто правда.
Когда она не ответила, он повторил:
– Скажи мне. – Слова прозвучали резко и прерывисто. Когда Джорджиана отрицательно покачала головой, Дункан почти прокричал: – Скажи мне!
В её прекрасных янтарных глазах, которыми он столько раз восхищался, стояли слёзы. Дункан гадал их причину. Джорджиана горевала из-за того, что он раскрыл её секреты, или потому что понимала: такое огромное предательство простить невозможно?
А столь огромные тайны меняли абсолютно всё.
Она открыла рот. И закрыла.
– Дункан, – прошептала Джорджиана. – Я не была к этому готова.
– К чему? – уточнил он и скомандовал в последний раз: – Скажи мне. Хоть раз в жизни скажи мне правду.
Она кивнула и несколько раз сглотнула, подыскивая слова. Их требовалось не так уж и много. Всего три. Совершенно простые и в то же время невероятно сложные три слова.
Наконец, не дрогнув, она встретилась с ним взглядом. И проговорила:
– Чейз - это я.
Дункан так надолго замолчал, что ей показалось, будто он никогда не заговорит.
Он мог задать дюжину вопросов, Джорджиана их все перебрала в голове. Но когда Дункан заговорил, то не стал ничего спрашивать. Он высказал утверждение, пропитанное недоверием, изумлением и чем-то ещё, чему она не решалась дать название.
– Я чертовски к нему ревновал.
Она не знала, что на это сказать, он провёл рукой по волосам и продолжил:
– Я думал, что ты принадлежишь ему. И не мог понять, почему ты так к нему привязана. Почему так упорно его защищаешь. И никак не мог взять в толк, почему ты согласилась на наши отношения, хотя всегда выбирала его.
– Я не выбирала его, – возразила Джорджиана.
Он встретился с ней взглядом.
– Ты выбрала это место.
– Нет, – ответила она, желая заставить его понять. – Я выбрала безопасность. Надёжность.
– Я тоже мог их тебе дать, – громогласно заявил Дункан. – Господи, Джорджиана, я хотел. Тебе всего лишь нужно было мне довериться.
– С какой стати? – спросила она, внезапно её охватило отчаянное желание раскрыть ему глаза. Джорджиана вышла из-за стола. – Я провела жизнь среди опасных людей... А ты, возможно, самый опасный из всех.
– Я? – недоверчиво переспросил он. – С самой первой нашей встречи я предлагал тебе помощь.
– Нет, ты предложил помощь Джорджиане, но как только обнаружил её связь с "Падшим ангелом", как только узнал, что Анна и Джорджиана - одно лицо, ты предложил мне сделку.