(не)свободные, или Фиктивная жена драконьего военачальника
Шрифт:
— Попозже. Я тоже не голодна.
— Сэр, не стоит, — донёсся приглушённый голос Уэсли, — я сообщу о вашем приходе.
— Я сам могу сообщить сыну о своём приходе! — раздался рык отца. — Где он?!
Джослин вздрогнула, отстранилась. Как раз в тот момент, когда в спальню вошёл Альберт Вилдбэрн, один из членов Совета, глава рода и очень сложный на подъём дракон. Потому даже родные предпочитали с ним не спорить. Отец предстал в том же костюме, что был на нём днём: сером в широкую клетку и тёмно-синей рубашке. Светлые волосы были собраны в тугой хвост.
— Докатились, меня не пускают в твой дом, — фыркнул
— Ты не вовремя, отец, — тяжело опершись рукой на матрац, я поднялся.
Голова продолжала кружиться, да и ноги не держали, так что стоять пришлось на чистом упрямстве.
— Что с тобой? — в голосе отца послышались нотки тревоги. — Что ты ему дала? Уэсли, вызывай целителя!
— Не надо никого вызывать! Джослин лекарь. Она…
— Лекарь? — скривился он. — Лекарь это состояние души, помощь нуждающимся. Каково тебе? Довольна, что воспользовалась бедой богатого господина? Лекари лечат, а не ставят ультиматумы за помощь умирающим и отчаявшимся.
Джослин дёрнулась, как от удара, сделала шаг назад.
— Прекрати, отец, — поморщился я.
Состояние не располагало к спорам. Меня мутило и мотало.
— Предлагаешь мне делать вид, что всё в порядке?
— Предлагаю тебе вспомнить о манерах, — я смерил отца сердитым взглядом. — Ты не должен одобрять мои поступки или уж тем более поступки Джослин. Но уважать мою жену обязан. Они с тётей спасли мне жизнь. Видимо, ты бы предпочёл, чтобы я погиб.
— Я бы предпочёл, чтобы… неизвестные не пользовались твоим состоянием, — выдохнул он, явно подобрав самое невинное определение.
— Но сложилось именно так. И ты будешь проявлять уважение к моим поступкам, или мы окончательно рассоримся. Ты забываешь, что я давно не нуждаюсь ни в твоих советах, ни в твоём одобрении, ни в твоей поддержке.
— Не нуждаешься? — хмыкнул он, но уже другим тоном, даже немного растерянным. — А мне придётся поддержать, хоть сотню раз не одобряю, — как-то окончательно сдулся он.
— Рад, что ты пришёл к этому решению, — я и сам про себя вздохнул с облегчением.
— Так что происходит? Что ты ему дала?
— Объяснишь, как мне? — попросил я у Джослин, коснувшись пальцами тыльной стороны её ладони.
— А, да… Я пытаюсь вывести мглу из организма.
Она вновь предалась немного занудным объяснениям, и мой отец окончательно поскучнел, но хоть убедился в том, что Джослин знает своё дело.
— Если нужны какие-то дополнительные ингредиенты. Даже запрещённые и редкие, ты можешь обратиться ко мне, Итан. Я сделаю всё возможное, чтобы достать, — чуть сварливо предложил он.
— Я подумаю над списком, — Джослин говорила ровно, смотрела прямо, явно разозлилась на отношение отца. Или понимала, что при нём не стоит мямлить. — Пока лучше вывести этот состав.
— Так понял, разговора сегодня не состоится, — недовольно поджал он губы.
— Разве мы сегодня недостаточно общались? — я вновь присел на кровать.
Состояние не спешило приходить в норму даже благодаря природной регенерации, давно я не ощущал себя так паршиво. Буквально чувствовал проходящую во мне борьбу. Мгла сопротивлялась составу Джослин. Неужели она так легко стала частью меня?
«Мгла есть в каждом из нас» — вспомнились слова жены.
Просто во мне её больше, чем в остальных.
—
— Ни за что! — отрезал я сердито, даже слабость отступила.
Отдать сестру за Шейна, да ни в жизни! Отец, похоже, решил воспользоваться моим состоянием.
— Это выгодная партия. А твои разногласия с Грантом не имеют отношения к жизни Виктории.
— Я сказал, нет. Она в отличных отношениях с Римусом. Зачем всё портить? И мне плохо, отец. Уэсли проводит тебя до двери.
— Выгоняешь? — неодобрительно покачал он головой. — Что ж, ладно. Встретимся на следующей неделе. Джослин… — он замолчал, словно в задумчивости, а девушка заметно напряглась, — я не одобряю твой поступок, и считаю низким принуждать к своим условиям умирающего. Уж прости за прямоту. Но раз мой сын настаивает, ты больше не услышишь от меня ни одного злого слова. И мне всё же надо быть благодарным за спасение сына, пусть и сложно пересилить своё отношение к ситуации.
— Вы можете относиться к ситуации как вам ближе. Я не собираюсь влиять на ваше мнение, — ответила она прямо.
— Твоё желание помочь сыну в его… проблеме похвально. Если понадобится что-то ещё, я окажу содействие, — приблизившись, он похлопал меня по плечу. — Только экспериментируйте осторожнее. Не хочу лишиться сына.
— Всё будет в порядке, отец, — отозвался я хмуро.
Не может же просто промолчать, надо обязательно высказаться, будто собственное мнение необходимо сообщить каждому.
— Раз гоните, пойду, — махнул он рукой и покинул спальню.
— Расстроилась? — я коснулся локтя девушки.
— Немного, — призналась она со вздохом.
— Ты уж точно ни в чём не виновата, ведь следовала воле тёти.
— Ты тоже считаешь это низким? — вдруг спросила она.
А я не знал, как ответить, чтобы ещё больше её не расстроить. В чём-то отец прав, тогда я почти простился с жизнью и не верил в исцеление, потому был готов согласиться на что угодно. И моей слабостью воспользовались. Но пока всё складывалось удачно. Я в столице, в защищённой академии, рядом сильный лекарь, знакомый со мглой не по учебникам, который может мне помочь, и жена в одном с ним лице, желанная девушка, что избавила меня от неприятной невесты. Главное начертить границу, и держаться её. Простолюдинка в жёнах не поможет мне укрепить свои позиции. Личное счастье для таких, как я, заключается в продолжении и усилении рода, а не во взаимной любви. Нужно помнить это и не поддаваться несбыточным грёзам, а заодно выстроить отношения настолько лёгкими, насколько возможно. Мне не понаслышке известно, как это больно, когда любовь исчезает из жизни, особенно, если она взаимна. Наш брак должен прекратиться спокойно, с лёгкими сердцами и без взаимных упрёков. Джослин достаточно здравомыслящая, чтобы к этому прийти.
— Пожалуй, тебе придётся побыть лекарем. Отвести пациента в кровать, уложить и ухаживать.
— Отвести смогу, — она развернулась, протягивая мне руку.
— Кстати, ты слышала про исцеляющую силу поцелуев?
— Вижу, тебе уже лучше, — насмешливо фыркнула она. — И я практикую зарекомендовавшие себя практики, а не детские сказки.
— Так что тебе мешает их зарекомендовать?
— Много бордника, — покачала она головой. — Ты несёшь бред.
— Либо говорю о том, что хочу…