Не та девушка
Шрифт:
Я заставила себя сесть на постели, пусть и хотелось зажмуриться и притвориться, что продолжаю безмятежно спать. Но нельзя было давать трусости возобладать над собой. Да и какой смысл? Я не капли не сомневалась, что о моем пробуждении фэйри узнал в тот же момент, как я открыла глаза.
Снова зазвенели бубенчики. Шут подался ко мне, но из-за занавеси так и вышел.
— Кажется, миледи решила действовать. У миледи появилась смелость, — раздался насмешливый визгливый голос.
— Решила действовать. Но без вашей помощи, — отрезала я, пытаясь продемонстрировать собственную силу и решительность.
Нечисть рассмеялась.
— А миледи так уж уверена, что сможет победить без моей помощи? — задал самый злободневный для меня вопрос неблагой фэйри.
Его слова прозвучали… двусмысленно. Чертовски двусмысленно.
Шут снова намекал мне на то, что мои противники — или одна противница? — вовсю пользуются помощью потусторонних сил? Вполне возможно.
— Не уверена, но если я приму вашу помощь, разве не победите только вы?
Я ни капли не сомневалась, что сделка с фэйри просто не может быть честной. Подозреваю, что в этом смысле Благой двор мало отличается от Неблагого… Но насчет Неблагого вообще не имелось никаких иллюзий.
— Какие у вас безрадостные мысли, миледи, — фыркнул фэйри. — И какая удивительная прямолинейность. Разве вам никогда не приходило в голову поторговаться?
Его нога и так и болталась как маятник из стороны в сторону.
Я закуталась в одеяло, словно пыталась спрятаться за ним.
— Есть ли смысл торговаться с обманщиком? Вряд ли я выгадаю хоть что-то.
Смех с дребезжащего визга опустился до потустороннего гула, от которого стало страшно и тошно. Даже если на самом деле шут был подменышем, оделся в человеческое тело, он совершенно не собирался изображать из себя человека. Напротив, при каждой встрече нечисть старательно подчеркивала свою потустороннюю суть, пугала своей инаковостью.
Или это просто ловкая попытка скрыть свою личность от меня? Грим, странный костюм, постоянно меняющийся голос — все это невозможно соотнести ни с кем из моих знакомых. Если бы в прошлый раз шут не появился передо мной в ином обличье, я бы даже сомневалась в том, мужчина это все-таки или женщина.
— Но ведь вы даже и не пробовали ни разу, миледи? Не пробовали торговаться. Не пробовали бороться. А ведь с вами сделка могла быть очень занимательной. И выгодной обеим сторонам, — продолжал увещевать меня фэйри. — Вы ведь не чета прочим, миледи.
Силуэт за занавесями как будто подался вперед, и я обмерла. Ощущение было, словно ко мне медленно, шаг за шагом приближается огромный черный паук, а я… я всего лишь глупая беспомощная муха, которой только и остается, что ждать своей незавидной участи.
И даже образ прекрасного незнакомца, что имел наглость так смело и напористо поцеловать меня, помогал мало. В том соблазнительном облике шут появлялся единожды и совсем ненадолго, а вот кошмарного клоуна мне встречать приходилось куда как чаще.
— О чем вы говорите? — дрожащим голосом спросила я, чувствуя как меня пробирает озноб.
Я и раньше побаивалась размалеванных лицедеев, но теперь, кажется, начала это делать осознанно. Что может быть страшней нечисти, которой взбрело в голову поиграть с человеком?
— Не знаете, миледи? — рассмеялся шут и его голос был заставил поморщиться — настолько
Задать вопрос нечисти я не успела — стоило моргнуть, как фэйри уже растворился, словно бы его и не было. А вот его предложение осталось… И я не могла не думать о словах шута.
Ну почему бы, в конце концов, фэйри не повести себя по-человечески и не потребовать напрямик то, что нужно? Я, конечно же, в любом случае откажу, просто потому что нельзя заключать соглашения с нечистью… Но хотелось бы все-таки понять до конца, чего именно пытается добиться шут. Ну, кроме как склонить меня на сторону зла, разумеется.
Но на этот раз речь зашла о чем-то вполне материальном, а вовсе не о моей несчастной душе. Фэйри понадобилось нечто конкретное и за это конкретное шут готов был многое посулить мне, а, может, что-то и на самом деле дать.
А если он и вовсе считает, будто я отлично осведомлена о том, что фэйри хочет получить?
Вдруг шут прав, и мне правда все известно, вот только я этого пока не осознала?
После недолгих раздумий я пришла к вполне очевидному выводу: речь могла идти только о моем наследстве. Я сама вряд ли представляла такую уж большую ценность для нечисти, вряд ли я для фэйри хоть чем-то отличаюсь от десятков тысяч девиц моего возраста. После своей «смерти» я не получила ничего хоть сколько-то заслуживающего внимания. А вот наследие графов Карлайлов — дело совершенно иное. Под нашим поместьем хранились древнейшие артефакты. И даже отец не мог с уверенностью сказать, какой из них для чего предназначен. Имелись в семейной коллекции и экспонаты совершенно неясной природы.
Вероятно речь идет именно об артефакте. О чем-то, что фэйри не нужно забирать, только воспользоваться.
Сомнительная сделка, очень соблазнительная. Вот только все посулы фэйри — ложь от начала и до конца.
Утром пришел ответ от моей директрисы, который мне вручили прямо после завтрака. А я ведь за всеми переживаниями последних дней даже забыла, что писала ей!
Полученные от миссис Харт новости на первый взгляд вообще ничего не значили, а вот на второй… на второй я содрогнулась от ужаса, осознав, что именно рассказала посторонним людям моя старая учительница. Нет, она все еще не отвечала на вопрос, где может находиться Элизабет Мерсер, тут все было точно так, как я просила. Хотя какая разница, если из-за истории с викарием меня и без того обнаружили…
Миссис Харт рассказала, что мисс Элизабет Мерсер и мисс Бетани Эверс были похожи как две капли воды… И рассказала она об этом какой-то даме-благотворительнице, которая приехала, чтобы предложить пансиону дополнительную финансовую помощь. Разумеется, частная школа, в которой учились дочери аристократов, не бедствовала, однако кто же станет отказываться от лишних денег, особенно если их не придется возвращать? Да и ситуация вовсе не показалась миссис Харт хоть сколько-то подозрительной. Состоятельные люди временами приезжали в школу с теми же намерениями — помочь учебному заведению финансово.