Не та планета
Шрифт:
«Три», - подумал гипнотизер, а вслух поинтересовался:
– Вы имеете в виду Ричарда Львиное Сердце? Другая Элис захихикала.
– Мы в нашей деревне никогда его так не зовем, - ответила она.
– Хотя вроде и должны. По крайней мере так велит нам священник. Но когда он не слышит, мы зовем его «Ричард, яйца которому откусил верблюд».
При этих словах Другая Элис засмеялась таким заливистым смехом, что он испугался, как бы она не проснулась.
«Да, шутка вполне в духе двенадцатого века, - подумал гипнотизер про себя.
– Черт, ну и везет же мне».
– И вправду смешно, - произнес он вслух.
– Хорошо, можете сказать
– Так в деревне.
Гипнотизер нахмурился. Вопрос из двадцатого века - ответ из двенадцатого. В следующий раз будешь умнее.
– А как называется деревня?
– поинтересовался он.
– Бирмингем.
– Так. Большая?
– Еще какая! За три десятка дворов перевалило.
– Ух ты!
– воскликнул гипнотизер.
– И вправду большая. А можете сказать, сколько вам лет?
– Конечно, - с готовностью ответила Другая Элис.
– Семь. Скоро исполнится восемь.
Дети! Только детей не хватало, час от часу не легче. Хоть бы раз попался один порядочный взрослый!
– Хороший возраст, - произнес он вслух.
– Ну а как зовут твоего папу?
– Джордж.
– Какое красивое имя. Чем занимается твой папа?
– Да так, ничем.
– Ясно. А лет ему сколько?
Другая Элис помедлила, как будто репетируя трудную речь.
– Две тысячи пятьсот шесть, - ответила она, - исполнится в Михайлов день.
– Понятно, - терпеливо продолжал гипнотизер.
– Ну, с этим разобрались. А есть ли у тебя братья и сестры?
В следующие полчаса гипнотизер уяснил для себя то, о чем раньше и не подозревал. А именно: с семилетними детьми, жившими восемьсот лет назад, разговаривать так же трудно, как и с их современными ровесниками. В конечном счете он был рад, когда время подошло к концу и он, напичкав мисс Феннел обычными внушениями о вреде курения, разбудил ее и побыстрее выпроводил на улицу, не чувствуя ни малейших угрызений из-за того, что не воспользовался в полной мере уникальной возможностью заглянуть в прошлое. Благодаря неожиданно образовавшемуся пространственно-временному туннелю он только и узнал, что у Элис два брата и сестра, она не любит вареный лук-порей и держит кролика по имени Клевер. Почти как прокатился на машине времени.
– Ззз… - пробормотала мисс Феннел, приходя в себя.
– Что, все? Получилось?
– Будем надеяться, - ответил гипнотизер.
– Вот именно, - процедила мисс Феннел.
– Левая рука совсем затекла.
– Попробуйте потереть ее. С вас шестьдесят фунтов, пожалуйста.
Стоя в облаке голубого дыма на пожарной лестнице и наблюдая за тем, как мисс Феннел на улице судорожно роется в карманах в поисках зажигалки, гипнотизер вздохнул. Ее случай был все же приятным исключением на фоне всех этих треклятых Клеопатр, и предельная незатейливость ее рассказа убеждала его в том, что она говорит правду. Но неужели невозможно хоть раз, всего только раз…
Моему папе две тысячи пятьсот шесть лет. Странное заявление для ребенка - из любой эпохи. Хотя какой с них спрос? Плетут, что в голову придет, на то они и дети. Возможно, так она пыталась выразить, что ее отец глубокий старик, то есть ему не до, а после тридцати. А, пустое.
Следующий клиент еще не пришел - и он направился в заднюю комнатку, включил маленький переносной телевизор проверить долгосрочный прогноз на «Снфакс» [2]. За секунду до того, как картинка сменилась, он успел захватить самый конец какой-то передачи о загадочном
– Если бы я отколол такой номер, я бы сейчас давал в "Эксчейндж энд март" [3] объявление о покупке поддельного боливийского паспорта и отращивал бы бороду. Интересно, что у этого парня в башке? Я бы не отказался в ней покопаться. Как он тогда сказал? "Препогано"? И это первый человек на Марсе?»
Гипнотизер нахмурился. Еще он сказал: «не та планета». Да, тут есть над чем призадуматься («О, мистер Носильщик, мне ведь надо на Юпитер, а меня везут на Марс…») [4]. Если принять во внимание, что попасть по ошибке на другую планету - не совсем то же самое, что проспать свою остановку в автобусе, тогда что, черт побери, он хотел этим сказать? Конечно, этому эксцентричному поступку существует какое-то разумное объяснение. Однако после двадцати лет врачевания душ и умов он мог, как правило, вычислить полного безумца за долю секунды. Первый человек на Марсе мог быть кем угодно. Но безумцем? Исключено.
Скорее уж наоборот. Возможно, даже слишком наоборот…
Она не замечала его до последнего. Нет, если точно, она не замечала его, даже увидев, - до момента, когда он закрывал собой уже половину ее лобового стекла и продолжал стремительно приближаться.
Она ударила по тормозам, и машина, после отчаянной попытки сложиться гармошкой, остановилась как вкопанная. Лобовое стекло, как на морозе, покрылось паутиной из узоров и линий.
Вкрадчивый, настырный внутренний голос настойчиво нашептывал, что нужно завести мотор, пробить в лобовом стекле отверстие, чтобы можно было хоть что-то разглядеть, и поскорее сматываться. Человек, кто бы он ни был, наверняка мертв, и она уже ничем ему не поможет. Бегство с места преступления - это, пожалуй, единственный способ ухудшить ситуацию, которая и без того хуже некуда. Она вышла из машины. Ее трясло, каждый шаг давался с невероятным трудом - ноги стали словно чужие.
Никаких смягчающих обстоятельств. Никаких. Она не смотрела на дорогу, потому что опустила глаза, прикуривая сигарету (сигарету, которую вообще не должна была брать в рот, во всяком случае, не выйдя от гипнотизера; вкрадчивый, настырный голос, адвокат, сидящий внутри, пытался свалить всю вину на гипнотизера, но его никто не слушал). «Да-а, - протянула она про себя, - вот и все. Вся жизнь коту под хвост. Стыд, позор, тюрьма. И этому бедолаге тоже не позавидуешь».
– Ну что стоишь столбом, глупая корова?
– прервал ее раздумья голос.
– Лучше помоги мне выбраться.
Ей показалось, будто сонм ангелов грянул «аллилуйя».
– Что?
– только и смогла пропищать она голосом Пятачка из мультфильма - от ужаса у нее буквально дыхание сперло.
– Помоги же ты мне!
– повторил голос.
Голос раздавался из кустов утесника, высаженных вдоль дороги, куда, как она обнаружила, и угодил сбитый мужчина. Она невольно подумала, что у всех инженеров в мире, даже если бы они очень старались, с трудом получилось бы повторить этот эксперимент: он влетел в куст головой вперед, как ныряльщик со скалы, и теперь висел вверх ногами, чудесным образом поддерживаемый тысячами иголок, вонзившихся в одежду. На зависть любому продвинутому йогу. Поза, символизирующая равновесие враждебных сил в пространстве, - прекрасная иллюстрация.