Не такая, не такой
Шрифт:
Когда я рассказала Асе про Влада, я ожидала чего угодно, но не подозрительного настороженного взгляда. Мне казалось, что она, верившая в мое счастье, когда в него не верил никто, должна порадоваться, что я нашла, наконец, подходящего мужчину. Без компромиссов в виде «ну пусть с проплешинкой, с пузиком, зато человек хороший». Без скидок и закрытых на незначительные мелочи глаз.
Но Ася только хмурилась, слушая мои восторженные рассказы. Хотя, может быть, она хмурилась из-за того, что агар-агар оказался не того типа, что она ожидала, и застывал медленнее.
— На пять лет младше?
— Ась, ну мне так больше нравится. Ты когда у меня последний раз мужика старше видела?
— Что ты оправдываешься, я просто спросила. А ему это зачем?
— Мне тоже интересно. Но давай прямо, Ась, что с меня можно взять? Даже квартира на маму записана.
— Пять-шесть литров крови, ведро визга и оргазм в тот момент, когда ты перестаешь дышать.
— Меня сейчас стошнит.
— Только не в торт, пожалуйста.
Я вздыхала и шла мыть посуду. Никакая посудомойка не успевала за Асиной скоростью пачканья мисок, а когда я помогала, она всегда добрела. Детство в крошечном городе, где воду в частном доме приходилось греть на печке, навсегда привило ей отвращение к мытью посуды.
Но даже это не помогало от расспросов.
— Погоди, он назвал твои ноги «пухленькими»?
— Он сказал, что у меня очаровательные пухлые коленки.
— И предложил похудеть?
— Просто спросил, делаю ли я что-нибудь для этого.
— Просто.
— Ась, он заботится обо мне. Говорит, у него есть хороший тренер.
— Вы еще недели не встречаетесь, а он тебя хочет обстругать.
— Он заботится обо мне!
Ася замолкала.
Но меня заело.
— Ась, мне все равно, почему он это делает. У меня впервые появился настоящий стимул что-то сделать со своей жизнью!
— С жизнью или с телом?
— Да какая разница! Я стану новой, другой!
— Мне старая нравится. Сонечка, а не Софи. И Юлиану нравилась как есть.
— Юлиан в прошлом. Он сыграл свою роль. Знаешь, на какие ухищрения приходится идти судьбе, чтобы свести двух людей? Юлиан был звеном цепи, связывающей меня с Владом.
— Значит, в качестве бывшей жены Ольга тебе была чересчур, а свекровью нормально?
— Мало кому везет со свекровями. Знаешь, сколько слышала жутких историй от знакомых? Про тещ хоть анекдоты есть, а свекрови такой ужас, что про них даже шутить боятся.
Ольга — это было не самое страшное. Тем более, что Влад ей что-то сказал, и она больше не подходила ко мне, только смотрела зло.
Страшнее — посмотреть в глаза Юлиану. Хотелось оправдываться, но я сама себя спрашивала — а за что? Я же не знала. Но он быстро ушел со своей девицей. Наверное, такой человек не будет долго скучать один.
А я едва отдышалась от жаркого обещания Влада и крышесносного поцелуя, как меня потащили знакомить с дедушкой.
Только грядущая ночь с ее соблазнами давала мне силы держаться под взглядом будущей свекрови, пока я
Слава богу, мы с Ксанкой развлекались тем, что вслух зачитывали стихи из книги «Тысяча поздравлений на любой вкус», так что я быстро скомпоновала то, что вспомнила, и родила стихотворного уродца со строками:
Семь десятков не могут быть краем,
А тем более — семьдесят пять.
Стыдно было, конечно, невероятно. Но, видимо, ни у кого из сотен гостей этой книжки не было, и меня не успели опередить. Патриарху понравилось. Я надеюсь.
А потом Влад экспроприировал бутылку мартини у официантов, усадил меня в машину и велел пить, пока не отпустит. Сам же гнал по ночным улицам, пролетая мигающие желтым светофоры и едва не снося фонарные столбы и многословно удивлялся моему знакомству с его родителями.
«Так дело в лекарствах? Понятно тогда. Но мама тебя тоже знает!»
Про папу не уточнял, и я не стала его просвещать.
Он впервые привел меня в свою квартиру. Большую, в элитном небоскребе в центре недалеко от «Лагиана».
Сосчитать, сколько там было комнат, казалось невозможным. Двери вели в спальни или в кладовки, проходные комнатки оказывались частью коридора. Я сдалась, заплутав в лабиринте, когда с уверенностью, что иду в дверной проем, врезалась в зеркало.
Но гостиную все-таки обнаружила.
Влад с кем-то ругался по телефону, но в голове у меня шумело от мартини, и я слышала только отдельные слова.
На полке над электрическим камином стояли фотографии в изящных рамках.
Я узнала Влада в шапочке и мантии какого-то зарубежного института. Гордого Юлиана и невозмутимую Ольгу рядом с ним.
Влада рядом с логотипом «Лагиана» — теперь я знала, исполнительным директором чего он был.
Юлиана и Влада, пожимающих руки серьезным людям в костюмах.
Юлиана без Влада, пожимающего руки настолько серьезным людям, что даже я их узнала.
Влада лет в шестнадцать с аттестатом на выпускном.
Влада лет в десять… И рядом с ним совершенно неузнаваемого Юлиана. Только логика и ничуть не изменившиеся глаза, наверное, позволили мне догадаться, что это он.
И то, что его чуть более младшая версия на следующей фотографии стояла рядом с Ольгой в свадебном платье.
Юлиан был очень похож на Влада.
Нет, не так.
Влад был очень похож на Юлиана в молодости.
Только Юлиан был… благороднее, что ли?
Он ослепительно улыбался, и глаза его улыбались тоже.
В нем не было части восточной крови, что досталась сыну — и делала Влада смазливым красавчиком с острыми скулами. Зато в нем было какое-то изящное благородство, как у эльфийского короля.
Если бы я встретила Юлиана в его тридцать, я бы влюбилась на всю жизнь.
— Заскучала? — мужские руки обняли меня со спины.
Что могло бы быть, того уже никогда не будет.
Меня обнимал тот, кто был чуть упрощенной копией того мужчины.
Но он был таким — сейчас.