Не только Холмс. Детектив времен Конан Дойла (Антология викторианской детективной новеллы).
Шрифт:
— Вы сказали, будто полагаете, что ваш кузен является наследником сквайра, — а разве вы этого не знали?
Тут вмешался мистер Уогглс.
— Ваша честь, — обратился он к коронеру, — я протестую. Это совершенно против правил. Этот человек не является профессиональным юристом. Он не представляет ничьих интересов. У него вообще нет никакого locus standi [70] .
Никто лучше самого мистера Бека не знал, что он фактически не имеет права и рот раскрыть,
70
Букв, местонахождение (лат.),здесь: право присутствовать в суде.
— Мистер Бек, я полагаю, был вызван сюда из Лондона специально по этому делу, — сказал коронер, — и я, разумеется, не могу запретить ему задавать любые вопросы, какие он сочтет нужным.
— Благодарю вас, сэр, — сказал мистер Бек тоном человека, полностью утвержденного в своих правах, и снова обратился к свидетелю: — Вы не знали, что Джон Невилл является прямым наследником поместья Беркли?
— Знал, конечно.
— А если Джона Невилла повесят, то владельцем станете вы?
Всех поразила откровенная грубость этого вопроса, заданного при этом вкрадчивым тоном. Мистер Уогглс нервно подскочил, но Эрик отвечал спокойно, как и прежде:
— Очень жестоко с вашей стороны спрашивать об этом.
— Но это так?
— Да, это так.
— Сменим тему. Когда вы вошли в комнату после убийства, вы осматривали ружье?
— Я хотел, но кузен меня остановил. Да будет мне позволено добавить, что им двигало только желание сохранить улики нетронутыми, как он сам сказал, и я ему верю. Он запер дверь и унес ключ. С тех пор я не входил в эту комнату.
— Вы близко видели ружье?
— Не очень.
— Вы заметили, что оба курка были взведены наполовину?
— Нет.
— Вы заметили, что в правом стволе, из которого стреляли, не было капсюля?
— Нет, конечно.
— То есть вы не заметили? — Да.
— Вы видели короткую, выжженную на дереве черточку от приклада до правого бойка?
— Нет.
Мистер Бек передал ему ружье:
— Посмотрите ближе. Теперь вы ее видите?
— Сейчас вижу — впервые.
— Я полагаю, вы неповинны в ее появлении?
— Нет.
— Уверены?
— Абсолютно уверен.
Все присутствующие, затаив дыхание, с неугасающим интересом следили за этим странным и как будто бессмысленным обменом репликами и весьма туманно представляли себе его истинное значение. Эрик отвечал спокойно и четко, но тем, кто сидел ближе, было видно, что у него дрожит нижняя губа — единственно от усилия воли, которым поддерживалось это спокойствие. Он ощущал едва уловимую неприязнь, скрытую за мягким голосом и вкрадчивыми
— Сменим тему, — снова сказал мистер Бек. — Вы побывали в комнате вашего дяди незадолго до выстрела; зачем вы сняли с полки книгу и положили ее на стол?
— Не припомню, чтобы я делал что-то подобное.
— Зачем вы взяли с окна бутылку с водой и поставили ее на книгу?
— Я хотел пить.
— Но из бутылки никто не пил.
— Наверное, я хотел убрать ее в тень.
— И вы поставили ее на стол, куда падал солнечный свет?
— В самом деле, я не помню всех этих мелочей.
Самообладание стало изменять Эрику.
— Сменим тему, — в третий раз сказал мистер Бек. Он вытащил из жилетного кармана клочки бумаги с прожогами и протянул их свидетелю: — А об этом вы что-нибудь знаете?
Секунду стояла тишина. Эрик стиснул зубы, как будто от внезапного приступа боли. Но ответ его был тверд:
— Нет, не знаю.
— А не доводилось ли вам развлекаться с зажигательным стеклом?
От этого невинного на первый взгляд вопроса свидетель вздрогнул, как будто у него над ухом выстрелили из пистолета.
— Ну, знаете, — вмешался мистер Уогглс, — это просто пустая трата времени.
— Вопрос, по-моему, действительно не относится к делу, — мягко заметил коронер.
— Взгляните на свидетеля, сэр, — сурово отозвался мистер Бек. — Он, кажется, иного мнения.
Все взгляды обратились на Эрика. Он стоял без кровинки в лице, безвольно открыв рот, и смотрел на мистера Бека глазами, полными мольбы и ужаса.
— Вам приходилось когда-нибудь развлекаться с зажигательным стеклом? — неумолимо повторил мистер Бек.
Молчание.
— Вы знаете, что бутылка с водой, вроде этой, представляет собой гигантское зажигательное стекло?
Молчание.
— Вы знаете, что в старину с помощью зажигательного стекла палили из пушки?
И тут наконец Эрик заговорил, как будто против воли, и этот голос — пронзительный, резкий и почти невнятный — ничуть не был похож на его обычный голос: такой вопль мог огласить в старые времена камеру пыток, когда боль в вывернутых на дыбе суставах становилась уже нестерпимой.
— Ты чертова ищейка! — закричал он. — Будь ты проклят, будь проклят — ты меня поймал! Признаюсь — я убийца! — И Эрик повалился наземь без памяти.
— А вашим сообщником было солнце! — как всегда невозмутимо закончил мистер Бек.
ГАЙ БУТБИ
1867–1905
Перевод и вступление Игоря Мокина