Не тот господин
Шрифт:
— Путешествую инкогнито. Я Санёк, целитель, и смею надеяться, что хороший.
— Целитель? — мужики переглянулись. — Ты особо в деревне не говори это, а то Варвара может обидится. Она у нас тут врачеватель и других не терпит.
— Я не собираюсь конкурировать с ней, любезный. Сюда меня и моих спутниц привёл случай, обычная ошибка в настройках портала, — сказал я в ответ. — Очень хотелось бы пожить несколько дней в вашей деревне, прежде чем пойдём дальше. Хотя бы переждать эту ночь, купить припасов и повозку, узнать последние новости. Возможно, нанять проводника. Это возможно?
— Это вам к старосте нужно идти с такими вопросами… о-о, а вот
Староста начал сразу же с вопросов. Ни тебе здрасьте, ни хлеб-соль отведайте. Этим мне он сильно не понравился. Если бы не обстоятельства, то после беседы с ним ни за что не остался бы в Липшках.
— Вы откуда? Кто такие? Зачем к нам пришли?
— Путешественники, любезный. Обычные путешественники, которым не повезло с порталом. Отдали последние деньги за переход, а в итоге не только оказались в незнакомом месте, так ещё лишились и своего имущества с повозкой, — сказал я ему. — Выбросило нас на холме за лесом несколько часов назад. Там мы увидели дорогу и решили по ней пойти в эту сторону, рассчитывая, что сумеем отыскать кров и помощь до темноты. Вот, собственно и всё.
— Почему я не могу прочитать твоё имя и уровень?
— Я путешествую инкогнито. Даже они не знают ничего про меня, — я кивнул на своих девушек.
— Он назвался целителем, Хром, — вмешался в нашу беседу охранник, с кем ранее я беседовал.
— Целитель? — переспросил староста.
— Деревня не нуждается в твоих услугах, — влезла бабища и грозно посмотрела на меня.
— Так я и не навязываюсь. Мне и моим спутницам нужна крыша над головой на несколько дней, припасы и рассказ про окрестные земли. Больше я ни в чём не нуждаюсь. Вы поможете нам?
— Всякая помощь нуждается в оплате, — с намёком сказал староста.
— Разумеется, — согласился я с ним. — Думаю, у нас хватит монет на что-то непритязательное. Вот только мне кажется, что здесь совсем не то место, где уместно говорить про товары и деньги.
— Хм, — хмыкнул Хром, — что ж, замечание дельное. Добро пожаловать в Липшки, гости.
Торговля повышена на 1. Всего 4.
Ох, и пришлось же мне поработать языком, пока сторговался со старостой деревни. Причём, весь торг заключался в том, что он позволял моему отряду остаться в поселении на три дня. Причём за каждый день мне пришлось заплатить по золотому лично ему. Фактически я получил визу и теперь нужно подыскать себе место для жилья, купить припасы, повозку и информацию. И за всё это опять придётся торговаться и выкладывать денежку.
«Нимфу кондрашка хватит, когда узнает местные расценки», подумал я, уходя от Хрома.
— Ну, что? — вопросительно посмотрели на меня три девушки.
— Нам разрешили остаться в деревне, но придётся искать ночлег самим. Или располагаться где-то на задах на голой земле.
— Надеюсь, здесь есть те, кому не чужда доброта, — буркнула эльфийка.
— Скорее уж нужно искать жадных, кто согласится за монеты приютить нас, — возразил я ей. — Ну что, пошли искать?
Полчаса мы ходили по не такой уж и большой деревеньке, пока не нашли место для постоя. И приютила нас странная пара: человек и орчанка. Она тридцать второго уровня и стального ранга, он двадцать первого и «медяшка».
На следующий день нека мне на ушко рассказала, что наши хозяева в деревне в каком-то роде изгои. Живут здесь уже около двух лет, а всё своими стать не могут. Хотя постоянно участвуют в отражениях нападения на деревню, помогают с ремонтом частокола, сбором припасов в общественный амбар и так далее. Собственно держат их здесь лишь ради Адлиги, которая была отличным воином и одна из немногих имела стальной ранг и уровень выше тридцатого. Всё это поднимало шансы на выживание местных и снижало шанс, что пострадает кто-то из ценных и уважаемых жителей.
Так же девушка поведала мне, как случилась их свадьба. Оказывается, парень из этой деревни, а вот орчанка два года назад вела кочевой образ жизни далеко отсюда, участвуя в набегах со своими сородичами. И вот однажды Сонэк укатил с караваном далеко от родных краёв. И так случилось, что орки совершили наглый вояж вглубь человеческих земель, в ходе которого наткнулись на обоз. Часть караванщиков погибла на месте, другую сделали рабами, а парень приглянулся клыкастой молодой воительнице, которая, распалённая боем, изнасиловала прямо на месте боя светловолосого пленника. Позже в орде она сделала его своим наложником, а в скором времени и мужем. Но такое поведение не понравилось прочим оркам, которые выставили ультиматум Адлиге. Ей предстояло сделать выбор: или она изгоняется из орды, или собственноручно приносит мужа в жертву степным духам. И она выбрала изгнание. Вроде бы в погоню за ней направились несколько молодых орчат, с которыми ей пришлось схватиться насмерть в степи, защищая себя и мужа. Если верить всё тем же слухам, то там был кто-то из её близких родичей, чуть ли не младший брат.
«Видать, не очень-то и хорошо жилось ей в семье, раз любовь к чужаку оказалась сильнее семейных уз», — цинично подумал я, услышав эти детали.
Увы, но и в родной деревне Сонэка к девушке отнеслись с прохладцей. Если бы не родители молодого человека, то и отсюда супружескую пару выгнали бы. Потом оценили боевые навыки орчанки и перестали плевать ей в спину и всячески третировать. Да и парень оказался отличным ремесленником и ритуалистом, сильно экономя деревне деньги на зачарование оружия, стен домов и частокола, брони и так далее. Полгода назад его родители умерли, так и не дождавшись внуков. И в этом нам повезло, как бы ни цинично это прозвучало. Места в доме вполне хватило для меня и моих спутниц.
К слову, фигура атлета у Сонэка — это результат стараний его жены. Помешанная на личной силе и тренировках, орчанка приучила — поначалу силой — и супруга. Правда, воина из него сделать не получилось в силу его профессий.
Три дня мы будем жить здесь, и слушать рассказы хозяев о местном житье-бытье, а потом придётся сказать деревне «аревуар» и двинуться куда глаза глядят.
Глава 15
— Графиня, вы великолепно выглядите! Совсем как ваша тетушка во времена молодости, — пожилой франт учтиво поклонился и поцеловал ручку совсем юной девушке.