(Не)учебный роман

Бонд Юлия

Бедная Кононова не знала, куда себя деть. У них с моим братцем сложились непростые отношения. Один шаг вперёд и два назад. То встречались, то расходились. То ругались, то мирились. И это уже продолжалось больше трёх месяцев. Вот и сегодня всё случилось по знакомому сценарию. Как только братец решил Янку забрать с барной стойки (как это сделал со мной Тим), Кононова принялась убегать от него. Так и шлепала босыми ногами по гладкой поверхности стола из одной стороны в другую. Я наблюдала за этой сценой, не скрывая широкой улыбки. Забавные они. Даже, когда ссорятся, всё равно

забавные.

Когда терпению братца пришёл конец, он бесцеремонно схватил подругу за талию и закинул себе на плечо. А, Янка принялась молотить кулаками по его спине, что есть мочи. В ответ Кононовой по заднице прилетело несколько раз к ряду. Да только она пуще прежнего отбиваться принялась со словами: "Сгинь, нечистая сила". А нечистая сила только сильнее клещи свои сжала на женских бедрах и какой-то недовольный рык издала. Я только и смогла услышать одну фразу: "Янка, я тебе за такое поведение…". А, что там Ванька обещал за такое поведение, я так и не поняла. Но думаю, что пятой точке подруги придется нелегко, ведь об итальянском нраве этой пары была наслышана вся округа просто.

А мы с Тимом, тем временем, продолжали танцевать в самом центре зала. Ну как танцевать? Это Тимур пытался двигаться в такт музыки, а я то и делала, что на туфли мужские наступала или же камнем висела на шее владельца тех самых туфель. Но Тим всё терпел и даже улыбался, несмотря на отвратительную партнёршу по танцам.

— Тимурчик, а у тебя красивые глаза, — голову вверх подняла, крепко сцепив пальцы в замок на мужской шее.

У него действительно были очень необычные карие глаза миндалевидной формы с узким разрезом. Видимо, где-то в жилах Вольского текла восточная кровь дальних предков, о чём говорила смуглая кожа с бронзовым оттенком и тёмные волосы, которые под определенным углом света казались едва не чёрными.

Тим ещё шире улыбнулся и, низко склонившись надо мной, прошептал над самым ухом:

— Звучит, как комплимент.

— Констатация фактов, — ответила я ухмыльнувшись.

— Неужели? — Глаза хитро сощурил, а в голосе иронические нотки появились.

Я только головой кивнула на этот вопрос, а затем лицом зарылась на мужской груди. Его руки скользнули вдоль всей спины, а затем опустились чуть ниже талии. Вздрогнула даже, но ни на миллиметр не отдалилась. Видимо, алкоголь достиг своего апогея, и всё стало таким безразличным. Даже не так. Я стала какой-то другой. Мягкой, что ли, податливой. Захотелось кому-то быть нужной, почувствовать чью-то заботу.

И по всей видимости, Тимур это понял без слов. Коснулся моего подбородка, поддев пальцами, а я только голову успела вверх поднять и встретиться взглядом. Ох, этот взгляд. Чего в нём только не было! То ли черти плясали, то ли сам Дьявол в бубен стучал. Но я сиять от улыбки начала, как стоваттная лампочка просто, когда Тимур решил меня поцеловать.

— А как же наша дружба, Тим? — В самый последний момент произнесла, едва не выдыхая в мужские губы. На что Тимур ухмыльнулся на одну сторону, а затем свой лоб прижал к моему.

— Ты всё ещё хочешь, чтобы я был просто другом?

Дыхание

затаила от неожиданности. Действительно, хочу ли я этого? Почему-то внутренний голос твердил совсем другое: "Соболева, хватай мужика и бери в плен, пока тепленький. Видишь, как он на тебя смотрит. У кого-то может быть хороший секс. Сколько уже не было?".

Осознание этого факта, как гром среди ясного неба озарил. Мой внутренний голос меня убеждал в том, что мне нужно переспать с Вольским? Да, ладно?

— Не хочу. Уже не хочу, — ответила не смело, отчего щёки румянцем покрылись.

— А чего же ты хочешь? — В голосе хрипота послышалась, а мужские руки ещё ниже опустились и как-то робко легли на мои ягодицы.

"Тебя. Я хочу тебя", — твердил внутренний голос, а я едва не вслух выругалась, посылая его в известное всем место.

— Просто. Поцелуй. Меня. — Каждое слово отдельно произнесла, удивляясь собственной реплике.

И вот так заканчивается дружба или не дружба? И, что вообще между нами было за последние пять месяцев? Голова напрочь отказывалась анализировать и рассуждать. Разум отключился просто, а на его месте появился какой-то животный инстинкт, не иначе.

— Ты уверена, что действительно этого хочешь и не будешь об этом жалеть, когда протрезвеешь? — Тимур до последнего сомневался в моих словах, не веря в происходящее. Так и смотрел снизу вверх, не решаясь целовать.

Но я не ответила на вопрос. Мужскую шею одной рукой обвила, а другой за затылок схватилась. На цыпочки привстала, чтобы дотянуться до его губ. Так и опешил Тимурчик, когда мой язык скользнул внутрь его рта. Время остановилось. И даже музыка на заднем фоне будто умолкла. Я только слышала ритм сердец, что бился в унисон, и чувствовала горячее дыхание, которое слилось воедино.

И мы целовались. Жадно, неистово, будто впервые коснулись друг друга. Его мягкие губы скользили вдоль моих, оставляя за собой послевкусие мяты. Вся боль, что внутри копилась долгие месяцы, наружу вырвалась. Пальцами вцепилась за мужской пиджак, словно за спасательный круг. Только не упасть. Только не раствориться в этом круговороте. Но я не упала, когда колени предательски подогнулись. И даже успела вовремя в сторону отвернуться, когда к горлу заметные спазмы подкатили. Вырвало прямо там, на танцполе. Такого позора в своей жизни я ещё не испытывала. Но всё бывает в первый раз, как говорится.

Тимур ничего не сказал. Просто достал носовой платок из кармана и протянул мне, а затем отвёл в дамскую комнату и помог умыться. Так и помню удивленные лица барышень, которые смотрели на нас со стороны, не скрывая явного удивления и даже восхищения. В глазах женщин Вольский выглядел, будто рыцарь в доспехах, совершающий романтический подвиг. А мне так и хотелось обернуться, и сказать им всем:

"Обломитесь. Он мой".

"Уже твой?" — Внутренний голос проснулся и принялся подначивать своими репликами.