Не уходи

Пембертон Маргарет

— Очень хорошо, — ответила Лизетт, надеясь, что солдат выйдет из кафе и ей удастся поговорить с Полем.

— Рада за нее, — промолвила мадам Шамо, однако в ее голосе чувствовалось недоверие. Такая утонченная светская дама, как графиня де Вальми, не может поживать очень хорошо, когда ее дом заняли эти свиньи. Мадам Шамо бросила злобный взгляд на солдата. Тот, стряхнув с губ крошки, вышел на улицу. — Грязные свиньи! — воскликнула она. — Вы видели это, мадам Бриде? Они никогда не платят за напитки и рогалики. Будь я мужчиной, я бы им показала!

— Если бы вы могли терроризировать бошей так же, как своего мужа, война закончилась бы

к Пасхе, — усмехнулся Андре и поставил перед Лизетт рюмку с анисовой настойкой.

— Ох! — Мадам Шамо возмущенно поднялась и взяла свои сумки. — Да я куда воинственнее, чем вы, Андре Кальдрон! А вам следовало бы стыдиться того, что вы бесплатно кормите бошей! До свидания, мадемуазель Лизетт. Пойдемте, мадам Бриде, у нас еще полно работы. Мы не можем бездельничать весь день. — Сгибаясь под тяжестью сумок, две пожилые домохозяйки вышли на улицу.

Когда Андре вернулся к стойке бара, Поль быстро подошел к столику Лизетт и сел напротив нее.

— Слышал о ваших гостях. Ну как, очень тяжело?

Девушка откинула с лица темный локон.

— Терпимо, — ответила она, но глаза ее потемнели от гнева. — Майор Мейер расположился в замке, а его солдаты — в домиках для прислуги.

— Теперь за тобой будут тщательно наблюдать, а это затруднит дело, — сказал Поль, думая о важных поездках Лизетт в Байе и Тревьер.

— Вряд ли, — возразила Лизетт, — никто не обращает на меня внимания. Да и с чего им интересоваться мной? Майор не получает распоряжений из отделения гестапо во Вьервиле, а подчиняется непосредственно фельдмаршалу Роммелю.

Поль огляделся. Андре стоял спиной к ним и, насвистывая, переставлял что-то в баре, старик за соседним столиком дремал.

— В его задачу входит укрепление береговой обороны, — сообщила Лизетт. — Три дня назад Роммель заявился в Вальми. Они с майором около часа провели в столовой. Там полно карт, Поль, я в этом уверена. Да, карты и планы.

Поль полез в карман за сигаретами и спичками. Лизетт продолжила:

— Майор приказал врезать замки в двери столовой, возле нее круглосуточно дежурит часовой. Поль, там должна храниться очень важная информация. Приезд Роммеля — отнюдь не светский визит.

Поль задумчиво посмотрел на Лизетт. Он прекрасно понимал, что она предлагает, однако у девушки совсем нет опыта, и если ее поймают… Поль отогнал воспоминания о судьбе целой ячейки, арестованной и расстрелянной гестаповцами в Кане, потому что в их цепочке оказалось слабое звено.

— Это слишком опасно. — Поль сделал несколько коротких быстрых затяжек. Он лихорадочно размышлял. Если догадки Лизетт верны, то информация, к которой имеет доступ майор Мейер, поистине бесценна. Добыв ее и передав в Лондон, можно обеспечить успех долгожданной высадки союзных войск. Но если из этого ничего не выйдет, мечта нацистов о тысячелетнем рейхе обретет очертания мрачной реальности. Поль похолодел. И все-таки Лизетт слишком молода и неопытна для такого ответственного задания.

— Подготовленный агент мог бы проникнуть в замок под видом служанки или кухарки, — напряженно заметил Поль.

— Это ничего не даст. Появление нового человека сразу вызовет подозрения.

— Должно дать, — раздраженно бросил Поль. — Нам надо узнать, что задумали эти дьяволы и много ли им известно о планах союзников.

— Но то, что Роммель сосредоточил внимание на Нормандии, нам только на руку. Ведь всем известно, что высадка произойдет в Па-де-Кале.

Поль Жильес взглянул

ей прямо в глаза:

— Никто не знает, когда и в каком месте произойдет высадка. Но если… если Лис Пустыни [2] точно угадает место операции, произойдет катастрофа.

Хотя Лизетт надела теплое пальто, ее пробрала дрожь. Казалось, будущее Франции зависит от нее и Поля.

— Майор слишком подозрительный и проницательный человек, он не возьмет в замок новую служанку или кухарку, даже самую хорошенькую. — Лизетт крепко сжала пальцы, вспомнив тот мучительный момент в спальне отца, когда суровые серые глаза майора буквально раздевали ее. И тем не менее он сразу понял, зачем она пришла в его комнаты. — Майор сразу насторожится и так усилит охрану, что даже мышь не прошмыгнет в столовую. — Лизетт подалась к Полю. — Папа уже начал входить в доверие к нему. Майор пригласил его сегодня вечером на коньяк. Поль, если папе удастся помочь нам, он это сделает. Он мне пообещал.

2

Прозвище Роммеля со времен командования африканским корпусом.

Поль нервно стряхнул пепел. По его мнению, граф и раньше мог бы хоть чем-то помочь им. А распивать коньяк с немецким офицером — это скорее сотрудничество, чем разведка.

— Если твой майор один из любимчиков Роммеля, то информация, к которой он имеет доступ, чрезвычайно важна. И мы должны раздобыть ее. Но твой отец не участвует в Сопротивлении, у него нет опыта подпольной работы. Нет, такое задание может быть поручено только одному из наших.

Глаза Лизетт гневно сверкнули.

— Он вовсе не мой майор, Поль Жильес! А вот отец, безусловно, заслуживает доверия. Я ручаюсь за него.

Поль криво усмехнулся:

— Доверившись твоему отцу, мы все поставим на карту свои жизни.

Гнев Лизетт поутих. Поль прав: ею руководит сердце, а не разум. Засунув руки в карманы пальто, девушка посмотрела на улицу через открытую дверь кафе. На противоположной стороне площади сидел немецкий солдат на мотоцикле. Пожилые женщины расстались и потащили свои сумки по домам. Мадам Пишон торопливо направлялась к дому Тельеров. Видимо, у молодой мадам Тельер начались схватки.

Целую неделю Лизетт ждала встречи с Полем, надеясь получить от него задание. Но сейчас она уже не нуждалась в советах Поля. Лизетт не сомневалась, что они с отцом справятся и без его помощи. Поль должен только отправлять союзникам любую информацию, добытую ими, по надежным каналам. Она вздохнула. Нет, Поль и в этом прав. Ни у нее, ни у отца нет опыта подпольщиков. Одна попытка Лизетт уже с позором провалилась, и неизвестно, увенчается ли успехом попытка отца. Да, тут нужен специалист, а она обязана оказать Полю необходимую поддержку.

Оторвав взгляд от немецкого солдата и освещенной солнцем площади, Лизетт снова посмотрела на Поля.

— Что же от меня требуется? — спросила она, как бы признавая свое поражение и его правоту.

Поль усмехнулся. Секс мало интересовал его, однако он отдавал должное обаянию Лизетт. Прямота и честность этой девушки восхищали Поля, как, впрочем, и длинные ресницы, оттеняющие безукоризненную белизну кожи. Если бы Поль хоть на минуту заподозрил, что Лизетт относится к нему не только как к старшему брату, он без колебаний порвал бы с холостяцкой жизнью.