Не умирай в одиночку
Шрифт:
Окна Юлиной квартиры были темными. Она глянула на них и, сокрушенно вздохнув, вышла из машины.
– Не пришел твой бывший? – спросил я, зябко поежившись. Снежинки все падали и падали с черного неба, кружась в свете фар в затейливом хороводе.
– Не знаю, – пожала плечами Юля, – мог и уйти уже. Толику свет не нужен, он и не включит его никогда.
– Я поднимусь с тобой, – решительно сказал я, но Юля покачала головой.
– Нет, не нужно. Даже если Павел еще не приходил, я разберусь с ним сама. Поздно уже. Уезжай.
Что-то холодное и безжалостное, словно стылая бездна,
– Скажи что тебе не все равно, – почти заорал я. – Скажи, что ты не уйдешь вот так! Скажи, что это не последний раз, когда я тебя вижу.
– Валера, мне больно, – дернулась она. – Отпусти.
– Не пущу. Скажи!
– Я не знаю, – слабо пролепетала она. – Мне нужно подумать. Это все как-то свалилось сразу, Вивиана эта, мои проблемы… Я очень устала, отпусти меня!
– Поцелуй меня, – потребовал я. – Тогда отпущу.
Не знаю, чего я ожидал. Гулкой пощечины, уговоров отпустить по-хорошему, судорожных попыток освободиться, но она сразу потянулась к моим губам. А я впился в них жадным поцелуем… Только губы ее были холодными. Юля даже глаз не закрыла. И тогда я понял, что этот поцелуй в сущности ничего не меняет. Но руки, тем не менее, отпустил. Она мягко выскользнула из моих объятий и, махнув на прощание, скрылась за дверью подъезда.
Я секунду стоял неподвижно, а потом неторопливо достал сигареты из кармана. Не знаю, почему я не уехал сразу. Сказать, что у меня шевельнулось какое-то предчувствие, значило бы ничего не сказать. Я наверняка уселся бы в машину и проторчал бы под ее окнами всю ночь, если бы потребовалось. Только бы она впустила меня. Я поднял голову и увидел, как темные прямоугольники окон ее квартиры залил слабый желтый свет. Наверное, она включила свет в прихожей. Я слабо улыбнулся…
И тут она закричала.
Меня словно пружиной подбросило. Рванув на себя дверь подъезда так, что едва не сорвал ее с петель, я полетел наверх и на площадке второго этажа увидел, как из ее квартиры выбегает какой-то мужчина с совершенно безумным лицом и залитой кровью рукой, с зажатым в ней ножом. Мне показалось, что он даже меня не заметил. На его перекошенной физиономии было выражение непередаваемого ужаса. Недолго думая, я сбил его с ног, впечатав в стену так, что он, слабо охнув, потерял сознание. Никто из соседей даже не подумал выйти на крик. Подтащив мужчину к двери, я вбежал в квартиру.
Юля сидела на полу на коленях, придерживая голову худосочного юноши в темных очках, из живота которого хлестала кровь. Лужа на полу была впечатляющих размеров.
– Ты жива? С тобой
– «Скорую» вызови! – заорала она. – И милицию. Только осторожнее, он может быть где-то рядом! Я его видела, он только что выбежал из квартиры!
– Далеко не убежит, – сказал я. – Я его вырубил. Голову парню опусти, не нужно ее поднимать. Он жив?
– Что? Не знаю. Да вызови ты врачей, какого черта ты ждешь? – заорала она. Я вытащил из кармана телефон.
– Какой тут адрес? – бестолково спросил я. Юля, опустив голову парня на пол, вырвала у меня телефон и начала тыкать в кнопки. Я же опустился перед парнем на колени, снял с него треснувшие очки и попытался нащупать пульс. Жилка на шее билась слабо, но отчетливо. Я ворвался в ванную, сорвал все полотенца и приложил парню к животу. Юля орала в телефон, а потом подошла ко мне.
– Они сейчас приедут, – замогильным голосом произнесла она. – Он умрет?
– Не знаю, – отмахнулся я. – Надеюсь, что нет. Я не врач, к сожалению. Смотри за ним, а я проверю нашего клиента.
Мужчина, которого я вырубил на лестнице, уже почти пришел в себя. Он сидел на верхней ступеньке, тяжело дыша, и бешено вращая глазами. Рядом валялся нож. На всякий случай, я осторожно взял его за лезвие и, пнув мужика по ребрам, велел войти в квартиру. Юля, повернувшаяся к нам, ошалело уставилась на вползающего в комнату незадачливого убийцу.
– Зачем ты его сюда притащил? – с ужасом спросила она.
– А куда его деть? Еще сбежит. А так сдадим его тепленьким…
Парень, лежащий на полу, вдруг слабо простонал и приоткрыл глаза. Юлька сорвалась с места и бухнулась на колени перед ним.
– Толечка, ты только держись. Сейчас доктор приедет. Только глаза не закрывай. Не спи, пожалуйста, не спи.
Толик что-то попытался сказать, но она приложила пальчик к его губам.
– Молчи, молчи. Из тебя уже столько крови вытекло. Сейчас доктор приедет и сразу тебе поможет…
«Скорая» и милиция приехали одновременно. Дальнейшее напоминало какой-то бездарно поставленный спектакль. Толика врачи сразу же увезли. Одновременно с этим в квартиру попытался ворваться какой-то толстоватый мужчина, издающий нервные гудки. Юля, вызванная в прихожую, устало махнула рукой.
– Пропустите. Это … так сказать, мой адвокат.
Павел, которого до сего момента мне не приходилось видеть, о чем-то долго говорил с милиционером, а потом вошел в комнату. Он нервно кашлянул, увидев, что я сижу рядом с Юлей и обнимаю ее за плечи, но предъявлять свои права не стал. Юля как завороженная смотрела на расплывающуюся лужу крови, которую уже изрядно потоптали милиционеры и врачи. Багровый край вплотную подобрался к бежевому ковру, на котором валялись треснувшие очки Толика и окровавленный томик «Королевы Марго». В кресле сидел рыжий кот, настороженно водивший глазами по присутствующим. Кот вопросительно мяукнул, а потом начал брезгливо вылизывать заляпанный кровью хвост. В коридоре послышался шум, и к нам в комнату впихнули закованного в наручники мужчину.