Не упусти радугу
Шрифт:
Вернувшись на кухню, Кейт некоторое время стояла в нерешительности, не зная, с чего начать. В восточной стене были еще две двери, за которыми оказались спальни. Первая явно принадлежала мальчикам, так как вперемешку с грязным бельем там было полно предметов самого неопределенного происхождения. На тумбочке среди прочего хлама красовалось даже птичье гнездо.
Заглянув в соседнюю комнату, Кейт тут же ощутила желание поскорее ретироваться. При виде смятой постели Джонатана ей сделалось неловко, будто она за кем-то подсматривает. Может,
Затворив дверь спальни, Кейт засучила рукава и принялась составлять грязную посуду. Уборка, конечно, потребует времени, но Кейт рассчитала, что, если поторопится, она успеет разгрести хотя бы основные завалы к приходу хозяина.
Только она успела развести огонь и поставить на плиту воду, как в дверях появились Леви и Берни.
— Папа нам велел сегодня быть под рукой, вдруг вам помощь понадобится, — сообщил Леви.
Кейт оглядела своих подопечных и подавила вздох. Даже без грязно-кровавых разводов, появившихся в результате потасовки, видно было, как они неопрятны. Да, научить этих двоих «вести себя прилично» может оказаться самой непростой задачей в ее жизни.
— Помощь? Помощь, конечно, понадобится, только сперва придется помыться.
Лица обоих мальчиков выразили одинаково искреннее негодование.
— Вот еще! — фыркнул Берни. — Ни одна женщина не смеет мне указывать, когда мне мыться.
— Воля ваша. — Кейт пожала плечами и отвернулась к плите. — Но ни один мужчина не смеет садиться за мой стол неумытый и с грязными руками.
За ее спиной послышался возбужденный шепот. Кейт ужасно подмывало скрестить на всякий случай пальцы: ведь в эту минуту решалось, будет она пользоваться в доме авторитетом или навсегда останется лишь домработницей, на которую можно не обращать внимания.
— Но она же не сможет морить нас голодом, правда? — обеспокоенно спрашивал Берни. — Папа ведь ей не позволит… да?
— Не знаю. Он велел нам делать все, как она скажет, а не то придется иметь дело с ним. Сам знаешь, что это значит.
— Ага. Опять всякие слова начнет говорить. По мне, уж лучше бы порол.
— По мне тоже.
— Как думаешь, она хорошо готовит?
— Кто ее знает. Но уж, наверное, не хуже, чем папа.
— А! Подумаешь, умыться — большое дело! — со вздохом сказал Леви.
— Ладно, — согласился Берни, направляясь к двери. — Только, чур, кто последний добежит до колодца, тот корова безрогая! — и с этими словами пулей вылетел на улицу.
Однако Леви отчего-то медлил. Вскоре, потоптавшись немного, он дотронулся до рукава Кейт.
— Знаете, Берни вообще-то не такой… Просто он мало сталкивался с женщинами и не знает, как нужно себя с ними вести. Он неплохой, правда, — он только по-другому не умеет.
Серьезные серо-голубые глаза смотрели на нее так просительно, что Кейт не могла не улыбнуться.
— Спасибо, я это учту. Но думаю, нам всем придется понемногу друг под друга подлаживаться. — Она протянула
Не успела Кейт порадоваться своей первой маленькой победе, а неразлучная парочка уже была тут как тут.
— Боже мой! — всплеснула руками Кейт. Бурно восхищаясь сияющими лицами и зализанными вихрами, она, по-видимому, совершенно не замечала грязноватых потеков за ушами и на шее. — Я и не думала, что вы уже такие взрослые! Я ведь, как приехала, решила, что передо мной два маленьких мальчика, и вот только теперь вижу, как я ошиблась. Да вы просто настоящие мужчины!
Грудь Берни выпятилась вперед.
— Мне уже одиннадцать, а Леви двенадцать…
— Почти тринадцать.
Кейт удивленно вскинула брови.
— Неужели? Вы выглядите старше!
— Для своих лет мы оба высокие, — кивнул Леви. — Папа говорит, это потому, что наш дедушка Коулберн был настоящий великан.
— А-а, понятно. — Но дедушка дедушкой, а вот то, что оба сына пошли в отца, было ясно как день. У обоих уже угадывались те же широкие плечи и волевой подбородок, что у Джонатана Кентрелла, хотя братья не были похожи между собой.
У Берни глаза были пронзительно-синие, точь-в-точь как у отца, — зато серо-голубые глаза старшего брата умели смотреть так трогательно! Леви унаследовал от отца каштановый цвет волос — у Берни же волосы были черные, но такие же волнистые, как у Джонатана.
— Миссис Мерфи, вот вода. — Леви водрузил ведро на место, рядом с плитой. — Что еще надо сделать?
— Как насчет того, чтобы вынести эти седла с уздечками на двор?
— Упряжь — на двор? — с неподдельным ужасом переспросил Берни. — А если дождь пойдет?
— Да, верно, я как-то об этом не подумала. — Кейт сосредоточенно разглядывала седло. — Но можно же унести куда-нибудь, где сухо? По-моему, когда мы подъезжали к дому, я видела во дворе вполне подходящий сарайчик.
Повисла пауза.
— Маленький такой сарайчик? Тот, что за домом? — уточнил Леви.
— Да, этот самый. Братья переглянулись.
— Боюсь, папе не понравится, если мы отнесем туда его седло, — сказал Леви.
— Почему? Он что, забит до отказа?
— Да нет, не сказал бы, что забит… Как, Берни?
— Не! — заверил Берни, старательно отводя глаза. — Папа как раз недавно радовался, что построил его достаточно просторным.
— Вот и хорошо, — улыбнулась Кейт. — Значит, пока над большим сараем нет крыши, все седла и уздечки можно держать в том, маленьком.
— Только скажете папе, что это вы так велели? — спросил Берни.
— Конечно, скажу, если спросит. Вернувшись к тарелкам, она никак не могла отделаться от ощущения, что мальчишки готовят ей какой-то подвох. Однако утро шло, ничего как будто не происходило, и постепенно ее подозрения рассеялись. Братья в два счета справились с упряжью и беспрекословно выполняли все, о чем бы она ни попросила.