Не ведая страха. Битва за Калт
Шрифт:
— Мне нет нужды спрашивать, пытаетесь ли вы восстановить связь? — интересуется Жиллиман.
— Конечно, повелитель, — отзывается вокс-мастер.
Жиллиман оборачивается к Эмпиону.
— Соберите все силы, какие у нас есть на борту этого корабля. Истребительные команды. Все тяжелое вооружение, которое мы сможем найти. Забудьте про уровни орденов и рот, просто разделите и сгруппируйте имеющихся у нас людей в подходящие боевые группы. Пусть командиры отрядов покрасят шлемы в красный цвет.
— В красный, сэр? — переспрашивает
— Клорд, у нас нет надежного вокса, поэтому нам нужны простые и постоянные обозначения для цепи командования.
Жиллиман переводит взгляд на Тиеля.
— Кроме того, — произносит он, — я полагаю, что после сегодняшних стараний Тиеля сейчас самое время, чтобы красный цвет перестал быть отметкой о дисциплинарном взыскании.
— Да, сэр, — отзывается Эмпион.
— Мой повелитель! — восклицает капитан корабля Гоммед.
— В чем дело?
— Оружейная сеть, повелитель. Она стреляет.
— По кому?
— По… солнцу.
3
[отметка: 13.30.31]
В пасмурном небе над дворцом Лептия Нумина грохочет гром. Начинается обильный дождь. Атмосфера измученной планеты бьется в новых судорогах.
Какое-то мгновение Вентан стоит на месте, позволяя струящемуся ливню смывать с доспеха черный ихор. Он ощущает, как вода бьет по лицу. Он открывает глаза и смотрит, как огнеметные отделения Спарзи выжигают слизь, жирную черную плоть и ядовитые чернильные внутренности, оставшиеся от демона после взрыва. Струи пламени яростно шипят и свистят под дождем.
Он заходит в то, что осталось от атриума дворца. Его ждет Селатон.
— Ты его убил, — замечает сержант.
— Я не согласен с таким определением.
— В таком случае, ты его прогнал. Как ты это сделал?
— Удача. Очень плохая удача.
Вентан бросает взгляд назад, на разрушенные сады, изувеченные стены и оставшийся от ворот щебень.
— Мы не можем оставаться здесь, — произносит он. — Ксир говорил, что наступают новые силы. Это место было трудно оборонять и раньше. Продолжать оборону невозможно. Дворец никогда не был крепостью.
— Согласен, но что с информационной машиной? — спрашивает Селатон.
— Хороший вопрос.
Вентан замечает, что сержант держит мешок. Он забирает его и заглядывает внутрь.
Тот полон черных кинжалов. Ритуальных ножей. Некоторые из черного металла, некоторые из стекла, некоторые высечены из кремня. Часть рукояток из проволоки, часть из кожи, часть из змеиной шкуры. Селатон собрал их с мертвых воинов братств.
— Ты воспользовался оружием Ксира против демона, — просто говорит Селатон. — С точки зрения теории: эти ножи работают. Их собственное оружие работает.
— Быть может, ты и прав, — произносит Вентан. Он смотрит внутрь мешка. Клинки поблескивают в темноте. — Однако боюсь, что эти предметы настолько же опасны и ядовиты, как те чудовища,
— Но…
Вентан смотрит на него.
— Теоретически: вот так это и началось с Семнадцатым, — говорит он. — Целесообразное использование экзотического оружия, чтобы победить неожиданно стойкого противника. Странные кинжалы, найденные в какой-то гробнице или храме ксеносов. Какой от них может быть вред? Они режут демоническую плоть. Это оправдывает риск.
На лице Селатона проступает выражение предельного отвращения.
— Я избавлюсь от них, сэр, — говорит он.
Вентан идет к стековому залу. Он проходит мимо помещения, где Сиданс наблюдает, как магосы пытаются восстановить вокс-связь.
— Славный бой, — произносит Сиданс, сжимая его руку.
— На этот раз я был тринадцатым эльдаром, — отзывается Вентан, — но второй такой передышки мы не получим. Вокс готов?
— Они работают над этим. Информационный канал все еще активен. Сервер хочет тебя видеть.
— Хорошо. Я тоже хочу видеть ее.
Вентан входит в стековый зал. Таурен отключилась от трещащей информационной машины. Одна из ее магосов, Улдорт, заняла ее место на канале ММУ, чтобы вести обработку.
— Капитан, — произносит Таурен.
— Сервер.
— Эта информационная машина недостаточно мощна, чтобы взять сеть под контроль, — без обиняков говорит она. — Более того, она недостаточно мощна, чтобы управлять сетью.
— Вот, значит, как? — произносит Вентан. — Теперь наш вклад состоит в том, чтобы… подбирать и поставлять данные для флота, пока нас не уничтожат?
— Такова будет участь Лептия Нумина, — соглашается она. — Впрочем, прошу вас рассматривать этот вклад в общем контексте. Это единственная информационная машина лоялистов, которая работает на Калте. Это не просто жизненно важный источник данных. Это единственный источник данных.
Она демонстрирует ему дисплеи инфопланшетов.
— Мы создали схему сопротивления по всей поверхности планеты. Оно слабое и разрозненное, однако ожесточенное. Разбросанные по сотням точек, все еще активны около тридцати тысяч ваших боевых братьев и двести тысяч воинов Армии и Механикум. При наличии координации они в состоянии достичь большего, чем без нее.
— Этот дворец сможет предоставлять координацию лишь малое время, — говорит Вентан. — Враг приближается.
— Картина не так мрачна, капитан. Примерно пятнадцать минут назад я сделала принципиальное открытие.
Воспоминание об откровении вызывает у Таурен улыбку. О нем горьковато-сладко, почти мучительно думать, но в то же время оно воодушевляет. Она нашла подарок Хесста. Нашла, над чем он трудился, когда погиб, и что спрятал столь тщательно. Оно было в безопасности, пока она не обнаружила его.