Не верь глазам своим
Шрифт:
Конкурс проходил в три этапа, и это был второй. И если в первый раз организаторы пошли ему навстречу, подгоняя график съемок так, как ему удобно, и в итоге Генри смог должны образом извиниться перед любимой, подарив ей каникулы в Париже, то сейчас один из участников заартачился, не желая поменяться местами, чтобы Джей успел на последнее интервью к одной журналистке. И этим кем-то, конечно, была Лола. Чёртова девчонка!
И Джей даже думал плюнуть на все и уехать, но… Но у него были реальные шансы на победу. Зрители определяли, кому достанется шанс на победу: после второго этапа останется только четыре участника из двенадцати, а финал организовывался в прямом эфире, где также зрительским
— Антуан, организуй мне встречу с ней. На моей территории. Без камер или тому подобного. Я хочу с ней поговорить, — то, как звучал его голос, говорило о многом. Прежде всего о том, что девушке может сильно непоздоровиться от этой беседы.
Но мужчина только кивнул: — Я свяжусь с ее менеджером.
Встреча состоялась этим же вечером. Антуан снял номер под псевдонимом, доставив туда певца инкогнито. Девушка появилась через двадцать минут — вся разодетая и явно готовая к самому благоприятному развитию событий. Но холодный, как лед, голос разуверил ее в положительном исходе:
— Чего ты от меня хочешь, Лола? И ты, случаем не замерзла в одном белье в конце августа? — он скептически поднял бровь, осматривая прозрачное платье с безразличием и некоторым непониманием.
Девушка растерялась. Она не привыкла к таким взглядам, от слова «совсем». И, почувствовав, что ей стало неуютно от его обращения, Джей усилил напор:
— Ты что? Говорить разучилась? Что. Тебе. От. Меня. Нужно? — так же холодно продолжал парень, покручивая в руках бокал с тоником.
— Что, и даже выпить не предложишь? — как-то попыталась разрядить атмосферу девушка, улыбнувшись. Она-то настроилась на то, что мужчина будет валяться у ее ног, умоляя поменять местами дни съемок. Что она выставит ему свои условия, и дальше у них будет ночь, полная если не любви, то как минимум качественного секса, а потом еще одна победа в ее личной копилке не устоявших перед ней знаменитостей. И конечно, отличный пиар.
— Это вода, ты можешь налить себе чего-нибудь, — он небрежно махнул к столику со стандартными угощениями, и остался стоять на месте. — Я в последний раз спрашиваю, Лола, что ты хочешь?
— Ой, ну неужели не понятно? Я хочу тебя в свою постель! Мне нужна реклама. Ну и ты же гребаный секс-символ юношеской эстрады. Тебе не кажется, что наш роман, хотя бы медийный, стал бы прекрасным пиаром?
— Тебе не сильно нужно было мое согласие, чтобы использовать мое имя в грязной статейке. Что мешает тебе сделать так снова? — Парень прошел к окну и остановился, глядя вниз на мельтешащих внизу людей, идущих кто куда. Вечер понедельника делал всех понурыми и отстраненно-занятыми.
— Второй раз такая утка не сработает. Нужны подтверждения! — Лола неожиданно оказалась позади него, и уложив руки к нему на талию, стала поглаживать его тело, постепенно спускаясь вниз. — Неужели тебе, действительно не хочется меня заполучить? — грудь девушки прижалась к его спине. — Ты не пожалеешь… Я очень многое умею… — Мужчина бездействовал, и она уже почти отпраздновала победу, когда ее руки коснулись ширинки, но никакого возбуждения под ее пальцами не чувствовалось. Девушка отшатнулась: — Так что, я была права? Ты и правда не можешь? Ты импотент?
Джей расхохотался так некрасиво и унизительно, что на глаза Лолы навернулись слезы. Ему было и правда весело, и от этого искреннего задора девушке было еще обиднее. Она подбежала к двери, смахивая слезы, будто предчувствуя, что ей нужно убраться отсюда как можно быстрее, но она оказалась заперта. Лола еще раз дернула ручку, когда парень заговорил:
— Я
С каждым его словом на нее обрушивалась неприглядная правда, и эти горькие гадкие слова могли бы сбить с нее спесь, но ее менеджер и единственный постоянный любовник часто повторял ей, что это все завистники; что пишут такие комментарии те, кто не могут выглядеть так же из-за бедности. Ведь судя по тому, как расходились ее гонорары, стоили все эти салонные процедуры очень дорого. И помня, что ей говорил Крис, она сквозь льющиеся слезы, завизжала:
— Да ты просто завидуешь мне, потому что… Потому что… — вот дальше что-то не клеилось, потому что ей впервые в лицо мужчина говорил нечто подобное.
— Потому что, что? У меня фанатов меньше? Я зарабатываю меньше? Боже, Лола, да ты же еще и в придачу тупая, как пробка! Ну не встает у меня на таких хм… личностей. Ты же дырка, а не девушка… — Джей брезгливо отвернулся, когда макияж девушки стал размазываться под ее настойчивыми пальцами, которые сейчас терли лицо. Она от отчаяния и горя разлеглась прямо на полу, как маленькая девочка, которой не купили игрушку в магазине. Спустя минут десять безудержных рыданий, она поднялась на коленки и гнусавым голосом просипела:
— Выпусти меня отсюда. Раз я тебе так противна, зачем ты вообще меня звал?
— Так выпустить, или ответить на вопрос? — Лола молчала. — Я звал тебя, чтобы поговорить. Без твоих постоянных попыток залезть ко мне в штаны. Скажу честно, я планировал соврать тебе, что я гей, что я не хочу в принципе ни одну девушку, и надеялся, что ты перестанешь ко мне лезть. Максимум разболтаешь об этом на своей страничке, а когда станет известна правда, ты снова окажешься в дурах. Хотя ты из них, пожалуй, никогда не вылазила. Но ты так вывела меня из себя этими своими липкими руками, ой… — он сморщился так, что девушке стало стыдно. — Поэтому я сказал тебе правду. Ты ужасна, Лола. Такой стиль в одежде подходит исключительно для сцены и для панели. И жизнь у тебя и состоит из двух этих понятий. Ты или поешь, или трахаешься. Неужели не интересно что-то новое попробовать?
Все это время он равнодушно смотрел на сидящую, видимо в привычной позе, на коленях девушку. Она моргала, борясь со слипающимися ресницами, но ни слова не перечила, плотно сжав губы.
— Теперь выпустишь? — она снова просипела — голос что ли сорвала, пока рыдала.
Джей покачал головой:
— Сначала в ванную, — и на удивленный взгляд Лолы снова поморщился: — Боже, достань мозги их своей дырки и посмотри на себя в зеркало! — последние слова он буквально выплюнул. — Я конечно жестокий, но уж точно не идиот. Ты выглядишь так, что любой, кто тебя увидит, сам создаст тебе такую рекламу, что желтая пресса будет в экстазе.