Не верь глазам своим
Шрифт:
— Хорошо, Голдингом, — она как-то внезапно успокоилась, похолодела и продолжила безэмоционально: — А потом моя лучшая подруга так же беспардонно влезла в мою переписку.
— Но Катя же…
— Что, Катя? Даже ей хватило такта вовремя остановиться! Это ведь все на самом деле так просто объяснить… Если бы я знала о том, что в конверте, я бы сразу рассказала и о Николя, чтобы не было двусмысленности в этой записке… Боже. Генри и так был страшно зол за это фото. И вот, когда он понял всю ситуацию и успокоился, это письмо… — Лайла уже ни к кому не обращалась. Она просто говорила вслух. Будто мысли транслировала. Клеман, прижимавшийся к ней, не давал обхватить себя руками, но она все равно непроизвольно начала покачиваться, пытаясь
— Лайла, прости меня, я не думала, что делаю… Я не хотела, чтобы так вышло… Мы же всегда были лучшими подругами, я не знала, что… — Жасмин искренне просила прощения, но сейчас это не имело никакого значения. С каждый сделанным вдохом Лайла приближалась к пониманию, что их отношения с Генри, находившиеся под угрозой всю неделю, сейчас на грани разрыва.
— Почему ты не бежишь за ним, Лайла? Давай, иди, тебе все нужно ему объяснить! А мы с Клемом подождем!
— Не думаю, что это будет иметь какой-то смысл… Если он не доверяет мне, зачем пытаться что-то объяснять? — Лайлу внезапно охватила непонятная злость, она вскочила с диванчика и схватила бутылку мартини, чтобы плюхнуть чистого себе в бокал. — Я согласилась на все его условия, сознательно признавая его право на тайны, — она сделала глоток и выдохнула, — я держала язык за зубами, не задав ни одного вопроса, который мог бы встать неловкой паузой в разговоре. Заранее позволяя оставлять любые вопросы неотвеченными, любые планы неозвученными. И выходит, я не заслужила ни капли уважения и приоритетного доверия? Я уже молчу, что даже презумпция невиновности у преступников на меня не распространяется — любое подозрение — и я сразу виновата! А ты! С тех пор как мы вернулись с Генри, мы с тобой почти не общались. Ты не могла не заметить, что уровень доверительных бесед у нас снизился до почти приятельских посиделок. И тебе следовало быть благоразумнее. Ты нечестно со мной поступила. Мы выросли, Жасмин, и секреты у нас стали взрослые. И я не могу расценивать твой поступок иначе, как предательство.
Она поставила пустой бокал на поднос и вышла из гостиной.
Слез не было, даже несмотря на горечь от того, что любимый человек так мало ей доверял. Хотя у нее даже в мыслях не было намека на какой-то адюльтер. Она вообще только сейчас смогла рассмотреть в этом ужине и общении с Николя то, что вложил в них с ходу Генри, и то, ей пришлось постараться. Но за нее уже, кажется, все решили. И злость не давала оброниться слезам. Она уже направилась к двери, чтобы проветрить неслабо захмелевшую голову, но девушка в переднике настойчиво предложила ей подняться наверх и проводила в комнату в левом крыле особняка. Здесь было немного прохладнее, а в дальнем углу на подушках сидела Катя.
— Заходи, присаживайся. Это кальянная. Но я не умею его разжигать, а Вадим… У себя, не хочу его беспокоить. — На самом деле Катя очень даже хотела его побеспокоить, но не решилась, молча стоя у тренировочного зала и наблюдая, как он делает стандартные элементы нападения и обороны. Он заметил ее взгляд и замер, ожидая дальнейших указаний, но она продолжала стоять за приоткрытой на несколько сантиметров дверью, и он возобновил свое занятие, постепенно сместившись так, что ей либо пришлось бы открыть дверь и войти, чтобы увидеть продолжение, либо смотреть на пустые маты. Спустя минут пять он перестал ощущать чужое присутствие.
Катя подожгла сигарету и откинулась на подушку. В воздухе отчетливо запахло вишней и табаком. А еще почему-то корицей и чем-то сладким.
— Мне не стоило затевать это шоу. Но я та, кто я есть. Просто непривычно чувствовать себя так…
— Виновато? — Лайла с трудом подошла к подушкам и завалилась прямо рядом с хозяйкой дома. Словив плечом ее кивок, она неожиданно выхватила сигарету из ее рта, затянулась и сильно закашлялась. — Ужас, — прокаркала она, когда смогла восстановить дыхание, — и как ты это терпишь? — Катя пожала
— Ты злая. Но не на меня. Не ожидала я такой реакции на ссору. Я думала, ты подхватишься и полетишь за своим принцем, чтобы убедить его в твоей невинности и чистоте. — Сарказм сменялся удивлением и снова возвращался в голос говорившей.
— Мм. — Немного пьяно протянула Лайла и кивнула, от чего голова свесилась до самой груди, а в глазах заплясали звезды. Катя достала сигарету и ненадежных пальцев с четким намерением больше не делиться. — Я злая. Потому что он мне не доверяет. А я этого ничем не заслужила. Я его та-ак люблю, а он во мне сомнева-ается. Пусть мне в лицо скажет, что я сде-елала. Чтобы вызвать такое… Эй, а ты почему не с Клемом? Но вообще-то меня больше интересует другой вопрос… А почему ты с Кле-емом? Я его оч-чень люблю, но это все-таки не твой уровень… — Язык немного заплетался, но мысли были как-никогда логичные.
— Мы друг другу нужны сейчас. А ты не злись. Возьми воды, — она протянула бутылку из напольного шкафа. — И побудь тут немного. И не кури больше — а то будет подташнивать. Скоро привезут наш ужин. И отправь родителям смс, где ты, а то они, наверное, тебя потеряли.
Проходя мимо гостевой, она услышала чей-то приглушенный голос:
«Я ждал такого поворота событий, но все равно не был к нему готов. И я не готов сейчас с этим мириться… Думаю, что на этом, все…»
Не успев толком обдумать услышанное, она отвлеклась на телефонный звонок — наконец отозвалась служба кейтеринга. Потом она переоделась у себя и решила проверить гостей внизу — все же она оставалась хозяйкой, а к Лайле можно зайти и чуть позже. После пережитого стресса ей неплохо было бы хотя бы подремать. Спускаясь по лестнице, Катя в очередной раз проверила свой телефон — их служба доставки обычно предупреждала о прибытии за пять минут. На последней ступеньке она задержалась, чтобы не врезаться в выходящего с кухни Эвана. Тот увидел запись о звонке в доставку и кивнул:
— Они будут через 10 минут. Ужин через полчаса. Думаешь, к этому времени все наладится? — Он заметил ее растерянный взгляд и уточнил: — Я про Генри и Лайлу. Им нужно поговорить…
— Ну, Лайла будет готова к разговору не раньше, чем через полчаса… Надо, чтобы в голове у нее все улеглось и прояснилось. Она, похоже, считает, что у них все кончено. Из-за какой-то глупости… — Катя фыркнула и увидела понимание в глазах собеседника.
— Да… Я разговаривал с Генри. Парень очень напряжен. Он не готов к такому. Он думает, что «на этом, все», что бы это ни значило. Я, как ты знаешь, не мастер словесности.
Катя молча кивнула. Ну не сваха же она. Все, так все. Нужно подумать, как организовать их доставку до дома, чтобы не заставлять их ехать в одной машине… Ну, это в любом случае будет завтра. А сейчас — надо попытаться если не отпраздновать, то хотя бы поужинать…
Жасмин сокрушенно присела на место Лайлы рядом с Клеманом. Проведя ладонями по лицу, она уставилась напряженным взглядом на друга, ища его поддержки и слов успокоения. Но парень молчал.
— Да… Неловко получилось… Но я же не знала, что там что-то секретное…
— Жасмин, как ты могла? — Клеман холодно на нее посмотрел и отвел глаза. — Никак в голове не укладывается. Чем ты думала?
— Но, Клем!..
— Клянусь, если ты еще раз скажешь, что ты ни в чем не виновата, я разочаруюсь в тебе окончательно. Ты вскрыла письмо, адресованное не тебе! Зачем?
— Ох, я и сама не знаю, что на меня нашло. Я просто сидела рядом с Эваном, думая о том, что мне непривычно чего-то о Лайле не знать — мы ведь лучшие подруги. И я подошла к ней, чтобы получше рассмотреть это письмо, узнать адресанта… И сама не заметила, как открыла его.