(Не)верный бывший. Месть полукровки

— Так всё, Элен. Хватит, — мадам Беатрис положила руку мне на плечо, оттаскивая от больного. — Ты и так много отдала.

— Я могу ещё, — вяло не согласилась я.

— Ты выжата как лимон, милая.

— Но…

— Никаких «но». Хватит, я сказала. Не хватало мне ещё тут выгорание лечить. Итак полно раненых. Вся академия занята. Твоя сила нужна, но только тогда, когда ты нормально выспишься, поешь и отдохнёшь.

— Вы что, отсылаете меня?

—

Дурёха. Я спасаю остальным жизни, тем, кому ты сможешь помочь, полностью восстановившись, — покачала головой пожилая целительница и тепло, хоть и устало, улыбнулась.

Я была не согласна с ней, но знала, что спорить бесполезно. И как подтверждение моих слов, она пригрозила:

— Не послушаешься — усыплю тебя. Но тогда даже эти крупицы целительской магии будут на твоей совести. А ведь именно они помогут кому-то.

— Эх. Вы со мной жестоки.

— Я справедлива, и ты сама это понимаешь, — целительница подхватила меня под локоть и настойчиво вытолкала в коридор целительского корпуса. Даже там стояли каталки со стонущими раненными.

Чёртов Лаос напал на нашу империю.

Когда-то я мечтала попасть на практику в столичный госпиталь, куда брали только особо выдающихся или тех, у кого лапа более мохната и родовита.

Сейчас же больных и раненых было огромное число, и введено военное положение.

Коридоры Многопрофильной академии магии превратились в лазарет. Сам лазарет был забит так, что между кроватями можно было передвигаться только боком.

Даже общежитие было отдано для военных, проходящих восстановление. Я сама отдала свою комнату, потому что и днём, и ночью проводила время тут.

Не только потому что все надеялись на мой дар. Хотя и это тоже.

Но и потому что боялась однажды увидеть тут… Торвальда.

Уже месяц как я не знала о нём ничего. Не было никой весточки.

Но, как говорили раненые, наши боевые лорды-генералы Торвальд и Ройберг умело наступали на противников.

И пока что их хранили боги. А значит, и нашу империю.

Теперь было непонятно, когда я закончу академию. Мне оставалось только два года до диплома. Но я не жаловалась. Не до того сейчас.

А что до слов мадам Беатрис, отдых и правда был нужен. Не помню, когда спала в последний раз, а ела и подавно.

— Боги. Деточка. Да на тебя страшно смотреть, — причитала мадам Крум, наша санитарка, которой меня на руки передала мадам Беатрис. — Кости да кожа. Кто же такую полюбит? Без слёз не взглянешь. Только глазишки твои чёрные остались на лице. Красивущие же!

Я рассмеялась. А потом мне в руки всучили бутерброд с мясом и помидором. Я со стоном удовольствия проглотила его, откинувшись на спинку неудобного стула.

Мебели тоже не хватало. Хотя его высочество Кристофер Драг и пытался снабдить

нас всем необходимым. Понимал, что от этого зависят жизни его воинов.

— Тебе есть куда идти? — спросила мадам Беатрис, наливая мне мятного чая, пока мадам Крум бегала от полки к полке, пересчитывая лекарства.

— Да. Я тут отдохну, — зевнула я.

— Она свою комнату одна из первых отдала под палату, — сдала меня мадам Крум.

— Ну мужчинам нужнее, — отмахнулась я.

— Так дело не пойдёт. Тут даже неудобные диваны заняты больными. На стуле, что ли, спать собралась?

— Могу и на полу.

— Простудишься — придётся лечить. Нет, надо подумать… — мадам Беатрис, наша главная целительница, потерла устало переносицу. — Есть такой, кого можно выписать и отправить домой?

— Нет. Ни в коем случае, — ответила я. — Есть у меня одно место, куда я могу пойти, — уже тише добавила я.

— Точно?

Она знала, что я не из столицы и к тому же сирота.

— Да.

Я не врала. У меня на шее висел магический ключ. Я никогда его не снимала. Хотя и пользоваться не собиралась.

Это был ключ от городского особняка Торвальда.

Но, видимо, настал тот самый случай, на который он мне оставлял доступ в его дом.

Он говорил, что могу там поселиться. Но мне было неудобно и неловко.

Там слишком роскошно, много комнат, большая площадь. Я чувствовала себя не в своей тарелке. Словно я чужая и лишь временно греюсь под лучами внимания моего дракона.

Хотя это и бред. У нас все серьезно.

— Тогда снимай фартук и шуруй отдыхать. Чем быстрее придёшь в норму, тем быстрее приступишь к новой смене, — махнула рукой пожилая целительница.

— Есть, мадам, — шутливо отдала честь я, приложив к голове, покрытой белой косынкой, ладонь ребром.

— Она ещё смеётся надо мной, — мадам Беатрис закатила глаза, но я видела, что она прятала улыбку, а морщинки собрались вокруг её глаз.

В итоге меня выпроводили под белые рученьки из академии и усадили в кэб. Я тихо назвала адрес, хотя вряд ли от женщины удалось скрыть, куда я могу отправиться.

Мы с Торвальдом уже полгода вместе. И всё шло к свадьбе, пока Лаос не внёс свои коррективы.

Чуть было не уснула в мерно покачивающем кэбе, как тот остановился. Я вышла, заплатив кучеру.

Дотронулась до кованой калитки. В особняке было темно.

Значит, тут никого.

Отлично.

А то бы я струсила и ушла в академию. Пристроилась бы в кладовке или на каком-нибудь широком подоконнике.

К сожалению, я до сих пор не чувствовала себя частью богатого и роскошного мира аристократов.

Магический ключ открыл и калитку, и входную резную дверь. В особняке было тихо и прохладно.