(Не) верный муж
Шрифт:
— Что слышала. Ну так как? Признаешься сама или…
— Может, хватит уже издеваться надо мной? — вдруг выдает Вера.
Такого я, честно сказать, не ожидал.
— Как же я над тобой издевался? — интересуюсь с прищуром.
— Вы думаете, это легко каждый день работать с вами, слышать ваш голос, находиться рядом в тесном пространстве и терпеть бесконечный игнор. У меня же к вам чувства! Да, да, Айк Барсегович, у секретарей тоже бывают чувства. Может, я тоже замуж хочу, может…
Она всерьез метит мне в жены? Обалдеть!
—
— Это неправда! — заявляет она с чувством. — Я же видела, как вы на меня смотрели, вы хотели, вы жаждали, и потом…
— Стоп! — повторяю строже.
Все-таки я идиот.
Ведь и вправду смотрел.
К тому же не раз замечал, как старательно она меня клеит, и не пресекал. А мог бы. Больше того, должен был. И не сделал.
Считай, сам открыл этой твари дверь в собственный дом, чуть ли не ключи вручил, и она пошла гадить.
Но все-таки как хорошо, что я ничего не сунул ей ни в рот, ни куда-либо еще. Иначе она попросту развалила бы мою семью, разрушила мои отношения с Марией до основания.
Естественно, в будущем я ничего подобного не позволю. Ни себе, ни ей!
— В общем так, — говорю, буравя ее взглядом. — У нас с тобой никогда не будет никаких отношений. Больше того, ты сейчас же пойдешь в отдел кадров и напишешь заявление по собственному. В ту же секунду, как это сделаешь, соберешь свои вещи и пойдешь лесом. Иначе я уволю тебя по статье, как и предупреждал. Все ясно?
Вера торопеет, бледнеет, а потом почему-то краснеет.
Подмечаю, как ее глаза наливаются праведным гневом.
— Вы не можете меня уволить, Айк Барсегович! — кричит она.
Меня забавляет ее реакция. Я не могу? Да я все могу.
— Это еще почему? — складываю руки на груди.
— Я беременна! — сообщает она с апломбом. — И отец — вы!
Чувствую, как у меня от ее слов начинает дергаться левое веко.
— Вера, позволь узнать, а каким способом я тебя оплодотворил? Воздушно-капельным путем, что ли?
Замечаю, как после моих последних слов ее лицо приобретает дикое выражение.
— Нормальным путем оплодотворил! — она практически кричит. — Классическим, тело в тело. И не надо больше делать вид, что…
— Что?! — прерываю ее тираду резким возгласом. — В смысле классическим? Я даже штанов не расстегнул до конца, дура! Что ты мне тут рассказываешь…
Вера смотрит на меня возмущенным взглядом, всплескивает руками и отвечает:
— Еще как расстегнули, Айк Барсегович!
— Это, интересно, когда? — спрашиваю с усмешкой. — В твоих влажных фантазиях?
Она вспыхивает, подскакивает со стула и продолжает возмущенным тоном:
— Три недели назад, командировка в Анапу. Вы, я, гостиничный номер. Не вспоминаете?
Хмурю лоб, пытаясь понять, к чему этот цирк.
Командировку в Анапу помню великолепно. Гостиницу
— Ты что мне тут пытаешься доказать? Я кто, по-твоему? Ударенный на всю голову? Думаешь, я не запомнил бы секс?
— А пить надо меньше, может тогда бы…
Вспоминаю первый вечер, который провел в командировке. Мы всей командой остановились в отеле моего старого друга Баграта Саркисяна. А у того праздник — день рождения отеля. Разумеется, не обошлось без банкета в зале ресторана при гостинице. А там столы ломились от угощений, ну и в бокале булькало изрядно. По-другому у Баграта не принято, гостеприимство через край.
Помню, у меня в то время разыгралась аллергия. Хрен его знает на что, сколько Мария ни гоняла меня к врачам, так и не выяснили, скорее всего от постоянного стресса на работе. Жена, само собой, положила мне в чемодан антигистаминные. Я их принял в тот день, по ее указке, и… Лекарства плюс алкоголь сделали свое черное дело. Я задрых как сурок прямо в номере. Помню начало вечера и утро. К слову, проснулся я совершенно один. Никаких Вер рядом со мной не было и в помине!
Что за сказки она мне тут рассказывает?
Тем более, в каком бы я ни был состоянии, секс с другой женщиной точно запомнил бы. Учитывая, что кроме жены я ни с кем не спал.
— Не было ничего! — стучу кулаком по столу. — У нас не могло быть секса. Где доказательства? Я должен принять твои сочинения как факт?
— Вот где доказательства! — Вера кладет ладони на свой живот, абсолютно плоский, к слову.
Вопросительно поднимаю брови. Ибо это как доказательство ну совсем не катит.
А она как будто что-то вспоминает, тут же поднимает палец и говорит:
— Есть еще ваше сообщение!
С этими словами она несется к двери, отпирает ее и спешит в приемную.
Наблюдаю за ней с вытянутым лицом и вскоре вижу, как она возвращается со своим телефоном. Радостно выдает:
— Вот, в нашей переписке!
— Сообщение — твое доказательство? — мне смешно. — Хочу напомнить, это ты могла сделать сама, так же как ты отправила сообщение моей жене два дня назад. Не катит!
Вера меряет меня донельзя обиженным взглядом.
— Вообще-то, вы прислали голосовое сообщение. Или скажете, такое я тоже могла подделать?
С этими словами она роется в телефоне, очень скоро находит запись и проигрывает ее мне.
Слышу свой голос, к слову совершенно трезвый: «Где ты? Я искал тебя, зайди ко мне немедленно».
— Ну? Убедились? — фырчит она. — Естественно, я подумала, что что-то важное, побежала к вам в номер, а вы как накинулись… С порога!
Моя челюсть падает.
— Я? С порога? — спрашиваю вконец обалдевшим голосом.
Нет, максимум на что я способен, — это посмотреть. Я ведь не изменяю жене. Я никогда ей не изменял, у меня на другую, может, даже и не встанет. Или встанет?