(Не) верный муж
Шрифт:
Бурчу не слишком членораздельно:
— Извините, я на минуту…
Поднимаюсь из-за стола и, ни на кого не обращая внимания, иду на второй этаж, в спальню.
Поступаю некрасиво, знаю. Ведь родственники пришли сюда ради меня. Но и поделать с собой ничего не могу.
Я весь день как на иголках. Безумно ждал вечера. Ее…
Она могла хотя бы написать, что не придет? Хоть такую малость могла сделать для меня?
Может быть, напиши она что-то вроде «Извини, Айк, не могу приехать», мне теперь не было бы
Похоже, ей и вправду нет до меня никакого дела.
А мне до такой степени больно от ее показного безразличия, что начинаю задыхаться. Чувствую, как давит в груди.
Упираюсь спиной в дверь спальни, тру пальцами виски, пытаюсь хоть как-то прийти в себя.
Я все понимаю.
Сильно виноват перед Марией, совершил недопустимое, такое, что сам бы ей ни за что не простил. Но делать-то теперь что?
Я так надеялся, что хоть на сегодня она сможет забыть про наши проблемы. Что хотя бы на один вечер мы станем прежней семьей, родными людьми. Мне это необходимо! После месяца игнора с ее стороны мне нужен хотя бы один знак, что я не зря бьюсь головой об стену, что у нас еще есть что спасать, за что бороться…
Получается, нет?
Я помню все дни рождения, которые она мне устраивала.??????????????????????????
Первый неумело испеченный торт. Первое напрочь сожженное мясо по-французски. Собственно, блюдо сгорело из-за меня, ведь это я не вовремя заперся тогда на кухне и занимался с ней любовью, пока мясо было в духовке.
После того случая у Марии ничего больше не сгорало, и торты она стала печь как богиня. На каждый день рождения я получал роскошные ужины.
Впрочем, дело вовсе не в ужинах, хотя я по ним дико скучаю. Дело в тепле, нежности, заботе, которые я от нее чувствовал. В страсти, наконец, которая у меня до сих пор не перегорела.
Бесконечный пласт воспоминаний о прошлой жизни.
Прекрасных, дорогих сердцу. Их у меня так много, что некоторые люди и за целую жизнь не наберут.
Неужели Мария ничего этого не помнит, ведь было в нашем браке и хорошее тоже?
Разве ей не дорого то, что у нас было?
Неужели я вправду стал ей настолько безразличен, что она не хочет прийти на мой день рождения даже гостьей?
Пора это признать, у нее не осталось ко мне никакой любви. Как я умудрился убить все, что она ко мне чувствовала? Это ж как надо было постараться, чтобы добиться такого результата.
Но ведь я не прекращу ее любить ни завтра, ни послезавтра, ни через год.
И что мне теперь делать? Какими способами дальше бороться за брак?
Мне так тошно, что хочется взвыть. Жаль, не поможет.
Наконец слышу стук в дверь.
Наверное, мать пришла узнать, что я тут делаю.
— Не входите, — прошу.
Не могу никого сейчас видеть.
И вдруг слышу голос жены:
— Айк, у тебя все в порядке?
Торопею от услышанного,
Отлипаю от двери, резко ее распахиваю.
— Привет. — Мария улыбается мне. — Айк, все хорошо? Ты какой-то бледный.
С плеч будто сваливается тяжелый груз, и я наконец могу вздохнуть с облегчением.
Без боли.
— Мне офигенно! — отвечаю ей.
Хватаю Марию за руку и завожу в спальню.
Она пришла, и это все, что имеет значение.
Глава 31. Подарок для Айка
Айк
Я смотрю на свою Марию и обалдеваю от счастья, что она здесь.
В то же время не могу не злиться.
— Скажи мне, милая, почему ты не носишь часы с геолокатором? — Я стараюсь подавить возмущение в голосе, но оно все равно вырывается. — Я весь вечер пялился в телефон, ждал, когда точка двинется!
— Ну… — Мария от моей речи немного теряется, разводит руками. — Часы не подходят к платью, поэтому не надела.
Оглядываю ее синее платье с короткими рукавами, гадаю, почему же к нему не подошли часы с черным ремешком.
— К чему весь этот сыр-бор из-за часов? — Мария пристально на меня смотрит.
— Как это к чему? — шумно дышу. — Я чуть не поседел, пока тебя ждал! Думал, ты до сих пор дома у матери. Ты понимаешь, как я перенервничал?
— Айк, если бы я решила не пойти, написала бы тебе или позвонила, — пожимает она плечами. — К тому же ты сам давно не носишь свои часы, а договаривались, что все их будем носить. Понятие «все» включает и тебя тоже.
А вот это уже аргумент.
— Окей, — киваю ей. — Я ношу, и ты носишь, договор?
С этими словами подхожу к прикроватной тумбе, достаю коробку с часами, демонстративно надеваю их перед Марией.
— Ты всерьез думал, что я не приду? — Она выглядит настороженной.
Выразительно на нее смотрю, давая понять, что именно так я и думал.
Но все-таки она пришла. Моя Мария здесь!
Шумно вздыхаю, отпуская напряжение, которое еще недавно меня сжирало.
— Спасибо тебе, моя дорогая, что ты пришла! — говорю от сердца. — Я безумно рад. Это лучший подарок, какой ты могла сделать…
Мария неожиданно улыбается мне, показывает пальчиком на шкаф и признается:
— Но у меня есть другой подарок для тебя.
Оборачиваюсь к шкафу.
— Что там? — вскидываю брови.
— Я сейчас, — говорит Мария с улыбкой.
Берет стул, подставляет его к шкафу, тянется рукой к самому верху, к той самой полке, где обычно хранит подарки для детей, чтобы они не достали. Но я и предположить не мог, что она там хранит что-то и для меня тоже.
Очень скоро Мария достает фирменную белую коробку.