Не влюблены
Шрифт:
– …за то, что заставлял меня отжиматься голыми руками на льду в тот раз, когда я пропустил тренировку, хотя это была вина Риверы: он подмешал мне что-то в Gatorade.
– Это было приятно, сынок.
– Держу пари, так и было. – Эли не знал, почему ему нравились дисциплинарные методы Дейва, особенно учитывая натянутые отношения с его собственными родителями. Он был непослушным ребенком. Один из учителей Эли предположил, что внеклассные спортивные занятия могут помочь ему выплеснуть агрессию, и его против воли записали во все командные виды
– Как дела у Майи? – спросил Дэйв. – Кажется, я видел ее где-то пару недель назад?
– Навещала Алека, наверное. Она осталась у подруги, иначе была бы здесь со мной.
Когда Эли стал единственным опекуном одиннадцатилетней сестры, его финансовое положение было катастрофическим. У него было несколько низкооплачиваемых работ в дополнение к долгам и ипотеке, что означало постоянную занятость и расходы на ребенка. О том, чтобы оставить пережившую тяжелую утрату, сбитую с толку, чрезвычайно озлобленную девочку дома одну, не могло быть и речи, но Дейв предложил Майе место в команде Алека по фигурному катанию. Как ни странно, сестра согласилась. Посещение катка, не говоря уже о тренировках, стоило бы непомерно дорого, но Дэйв покрыл большую часть расходов, благодаря таким благотворительным мероприятиям, как сегодняшнее. Майя никогда не хотела быть больше, чем фигуристкой-любителем. Тем не менее, спорт привел ее в чувства.
– Вам двоим следует поскорее прийти ко мне на ужин.
– Просто назови дату, – Эли улыбнулся. – Но давай лучше закажем еду.
– Ты чертов неженка. И все из-за одного раза. И почему кетчуп к макаронам с сыром – плохая идея? Я как раз рассказывал Руте, что мы с Алеком ходили на уроки семейной кулинарии...
– Прости, – перебил Эли. Волосы у него на затылке встали дыбом. – Рассказывал кому?
– Ты ее не помнишь? Ах, тебя уже не было, когда она начала тренироваться с Алеком. Но она могла знать Майю. Вот и она! Рута! – Дейв активно замахал кому-то.
В голове Эли промелькнуло воспоминание: брелок на связке ключей в форме конька для фигурного катания, и голос Минами: «Очевидно, она была студенткой-спортсменкой».
– Рута, не могла бы ты подойти на минутку?
На ней была футболка с надписью «Ленчантин Арена». Она протягивала кусок пиццы девочке в костюме для фигурного катания. Сосредоточенная, немного отстраненная. Неуместная в шумной, суетливой толпе.
Как обычно, Эли был непоправимо растерян при виде нее.
Рута не слышала, как Дэйв позвал ее, но пожилая женщина рядом дважды похлопала ее по плечу и указала в направлении Дэйва. Рута подняла глаза, встретилась с взглядом Эли, и он подумал: «Да что б меня!».
Он отгонял навязчивые мысли о ней всю прошлую неделю. За исключением тех случаев, когда намеренно думал о ней. И таких случаев до неловкого много. Охренительно много. Почти все чертово время!
Ему это было не нужно. Ему не нужно было напоминать о том, как она сексуальна, о том, как она словно бы высасывает весь кислород из его легких. Ему не нужно было видеть, как ее полные губы приоткрылись от удивления, или момент, когда она замерла.
И
– Рута, иди сюда. Я хочу тебя кое с кем познакомить.
ГЛАВА 17. ПО-ВИДИМОМУ, ЕЕ ПРИСУТСТВИЕ СИЛЬНО ОТРАЖАЛОСЬ НА НЕМ
ЭЛИ
Рута прошептала извинения и пошла к ним, вытирая и без того чистые ладони о джинсовые шорты. Эли остро, с удовольствием ощутил, как забурлила его кровь. Он чувствовал себя живым. Потому что Рута Зиберт шла к нему с видом человека, который предпочел бы быть где угодно, но не здесь.
По-видимому, ее присутствие сильно отражалось на нем. Сильнее, чем тщательно поставленное эротическое шоу.
– Рута, это Эли. Он играл в моей хоккейной команде до того, как ты начала тренироваться у Алека.
Рута с Эли переглянулись, и уже привычный электрический ток затрещал между ними. Без слов они пришли к одному и тому же решению: притворяться.
– Приятно познакомиться, Рута, – его голос звучал слишком интимно, чтобы кого-то обмануть. Она была слишком сексуальна.
– Взаимно.
Они пожали друг другу руки, и он ощутил импульс. Эли хотелось отвести Руту к себе домой и уложить в постель. Привязать к кровати, довести ее до изнеможения, чтобы она больше не могла бороться с этим непреодолимым притяжением между ними. Он обхватил ее ладонь, и представил, как притягивает ее ближе. Целует ладонь. И увозит в совершенно другое место.
Он был возбужден. И виной этому она.
– Когда ты тренировалась с Алеком, ты, возможно, встречала сестру Эли. Майю Киллгор?
Она с некоторым трудом отвела взгляд от Эли.
– Она младше?
– Сейчас ей чуть больше двадцати.
– Тогда сомневаюсь.
Они смиренно смотрели друг на друга, испытывая волнение и облегчение одновременно. Когда Дэйв, заметив кого-то еще, извинился и ушел, они не двинулись с места, и вскоре болтовня вокруг постепенно стихла.
Эли попытался представить реальность, в которой он не знал Руту Зиберт. Реальность полную пустых страданий. И огромного облегчения.
– Привет, – тихо сказал он.
Рута заплела волосы в косу, толщина которой была с его запястье, а длинной – чуть ниже плеч. Она кивнула головой. Несколько неловко, но уместно.
– Почему мы продолжаем встречаться вот так?
– Как?
– Случайно.
Он издал смешок.
– Может, у нас больше общего, чем мы думаем.
Ее чудесные губы сжались.
– Это кажется маловероятным. – Она явно не желала признавать, что они бывали в одних и тех же местах. Любили одни и те же вещи.
Эта женщина просто сводила его с ума.
– Алек был твоим тренером? – За свою жизнь он видел много фигуристок, и Рута была не слишком на них похожа, тем не менее, она кивнула. – Когда перестала тренироваться?
– На последнем курсе университета.
– Из-за травмы?
– Было несколько незначительных, но причина не в этом.
Он был готов поспорить, что она была похожа на него: недостаточно хороша, чтобы стать профессионалом, но достаточно хороша, для получения полной спортивной стипендии.