Не время для героев
Шрифт:
Картина вновь сменилась. В небе висела панорама Виртуальности с высокой точки. Ночной кибергород искрился тысячами огней, был полон движения.
– Но я даже и не мог подумать… – Диденко вздохнул. – Что программа уже была такой.
Вид преобразился. Теперь поочередно сменялись разные места Реальности-два. Кафе на открытом воздухе в тихом районе. За столиками, в плетеных стульях, сидели люди и о чем-то беседовали. Затем влажная от прошедшего дождя дорога, по которой неторопливо катили желтые автомобили такси. Шумная питейная, где надрывали глотки опьяненные цифровым алкоголем посетители.
–
Диденко щелкнул пальцами и огромный экран перед ними вспыхнул. На нем возникали разные люди. Калейдоскоп лиц.
– Шестнадцатого августа случилось нечто.
В воздухе возникло изображение мужчины, сидевшего за столом в сплошь серой комнате. Савельев узнал себя. Он помнил тот день – тестирование перед комиссией. Велась видеозапись. Со дня обнаружения в себе черт персонажа прошло восемь дней, было двадцать четвертое августа. Перед ним лежал лист бумаги и ручка. Напротив стоял мужчина в строгом костюме, держа в руке папку для бумаг. В комнате погас свет. Непроницаемая темнота. Нормальному человеку в таких условиях ничего не разглядеть. Но Савельев хорошо видел, как человек перед ним раскрыл на ощупь папку и достал бумагу, на которой было написано стихотворение. Мелким почерком, кстати. Но следователь сумел его разобрать и переписать. Отложив ручку, он сказал, что справился и комнату залил яркий свет.
– Появились персонажи, – проговорил Миххик, глядя на свое изображение.
– Именно, – кивнул Диденко. – В одночасье. По всей Земле у некоторых людей возникли наклонности и способности вымышленных героев массовой культуры. Мне, к счастью, повезло – я остался обычным человеком. И, разумеется, не без причины.
Изображение вновь сменилось, устремилось вперед демонстрируя задворки Реальности-два: чистые, безлюдные кварталы, частоколы фонарных столбов вдоль улиц, пустые новые дома.
– Мое детище оказалось куда интересней и глубже, чем я ожидал. И куда опасней. Как выяснилось, Виртуальность давно живет своей жизнью, лишь имитируя податливость и послушание. И надо сказать, за эти годы она далеко продвинулась.
По мановению руки Диденко, одна из дверей неприметного дома открылась. В проеме зрители увидели пустыню. Ту самую, в которой сейчас находились.
– Мир внутри мира. Реальность внутри Виртуальности, Подреальность, Реальность-три, – называйте как угодно. Соль в том, что попадая в это место, человек входил в совершенно иное состояние. Более глубокое погружение в грезу. А это значит – более глубокое влияние самой Виртуальности.
Влад развернулся к Миххику и Николаеву, вопросительно взглянул на них, очевидно ожидая догадки.
– Так она внедрила в нас персонажей? – отозвался Савельев.
– Верно, – довольно кивнул Влад и вновь обернулся.
– Каждый, кто ныне носит в себе персонажа, входил в Виртуальность, на долю секунды, на неуловимый миг проходил сквозь подреальность, получал своего протагониста и ничего не заметив, отправлялся в знакомый цифровой город. Затем, в определенное время, по команде персонажи пробудились.
– Выходит, это что-то вроде вируса? – подал голос Николаев.
–
Никто не обронил ни слова.
Влад очень серьезно сказал:
– Виртуальный мир, каким бы он ни был, – опасное место для человека. В нем множество соблазнов. И главный из них – уход от мира реального. Мы погружаемся с головой в игры, социальные сети и забываем о том, что вокруг нас. Мы обосабливаемся. Мы бежим в мир картинок и грез, где нет проблем. За многие годы работы над Кибером, я четко уяснил одну вещь: виртуальность должна стать инструментом познания мира, а не средством бежать из него. Я бы хотел, чтобы эти слова передали людям. – Влад посмотрел Миххику в глаза.
– И что теперь делать? – кисло спросил Николаев, видимо, окончательно подавленный сегодняшними бурными событиями.
– Извечный вопрос, – произнес Влад задумчиво. – Но, как говорится «все гениальное просто». Нужно остановить Виртуальность. Всего-то.
– Погоди, – заговорил Миххик, насупившись. – Если Псевдо существует и здесь, то... – Он развел руками.
– Слышит ли он нас, наблюдает ли? – усмехнулся Диденко. Савельев кивнул, и Влад отрицательно покачал головой.
– Но почему? – задал резонный вопрос следователь.
Диденко выразительно взглянул на эквилов, все так же стоявших по обе стороны от создателя Виртмира.
– И кто они? – вклинился Николаев. – Какие-то антивирусы, трояны, глюки, программы-мутанты-изгои?
Владислав наслаждался интригой, улыбаясь.
– Еще варианты? – он вытянул брови.
Вариантов не было.
– Я же не сказал, что Виртуальность «создала» внутри себя вторую реальность. Правильней – открыла путь к ней. – Он вновь замолчал, давая переварить услышанное.
– Мудрено как-то, – сказал Николаев, насупившись. – Не томи.
Диденко с надеждой взглянул на Миххика.
– Ну же, товарищ следователь, распутывать хитрые задачки – ваша профессия.
Савельев сглотнул вязкую слюну. Хотелось пить. Он взглянул на безучастных хранителей в стороне.
– Это их территория? – выразил он свою догадку.
Влад был удивлен. Он несколько раз хлопнул в ладоши совершенно без тени иронии или сарказма.
– Очень близко, – прошептал он. – Виртуалка вышла на уровень бытия, который был уже обитаем. Более глубокий и масштабный слой реальности, способный влиять на саму Виртуальность. Эта пустошь своего рода ничейная земля, за которой лежит их мир, – Влад кивнул на эквилов. – Сюда можно зайти с обеих сторон, но гости здесь на равных правах. В силу своих возможностей, разумеется. Нам повезло, – Диденко улыбнулся. – Благодаря нашим друзьям, эта встреча останется скрытой. Именно из-за своей ограниченности Вирт разбрасывает ключи сюда: люди – ее эмиссары, лазутчики, добывающие сокровища из иной вселенной. Ведь все артефакты, полученные здесь, потом проходят через Вирт, а значит – считываются и остаются там. Так Кибер-реальность обучается, совершенствуется.