Не все НПС попадают…
Шрифт:
— Да.
— Нет. Говорю же, смерть окончательная. И исцеление, кому повезёт — тоже. Но как только излучение погаснет, с периметра ломанутся свежие. Вспышку увидят все и немедленно начнут стягиваться на границе досягаемости излучения. К двадцатой минуте, уверяю тебя, там стеной стоять будут. Но за двадцать минут команда успеет разминировать один из системных блоков с секретной информацией и выскочить с ним на университетскую площадь, куда должен прилететь вертолёт. Все эвакуируются, хеппи-энд, раздача медалек.
М-гм. Ещё один вопрос требовал ответа.
— А почему я сильнее
Дрозд включил закрытый канал и ответил:
— Потому что я, Петя, самоуверенный дурак.
Петька молчал, не зная, что на это сказать. Дрозд с досадой вздохнул:
— У тебя уровень болевого восприятия какой стоит?
— Н… не знаю, — Петька пожал плечами.
— По умолчанию, в детских локациях, у всех — сотка! А к зомбям когда заходят, все снижают, хотя бы до двадцати пяти — и это самые отморози. А так — десять. И корректировать настройки внутри игровых локаций нельзя. Только заранее.
Хм.
— А что это за инъектор был?
— Универсальная лечилка. Всегда таскай с собой несколько.
— М-гм. А где их брать?
— Завтра сядем и начнём с азов. Прям под запись. А то, чую, за эту вылазку галопом по Европам, мы с тобой ещё огребём… — Дрозд прикрыл глаза и привалился к борту. — Особенно я.
УНИВЕРСИТЕТ
Отдыхать пришлось недолго от слова совсем. Не успели сесть, как кто-то уже объявил:
— Подходим!
Видимо, набережная и площадь перед университетом входили в зону действия паникёрши — поднимающиеся от причала ступени, всё открытое пространство до самого распахнутого входа и даже виднеющаяся внутри лестница были совершенно пусты.
Однако все замеченные ими вдоль набережной зомби, торопившиеся в точку призыва, при виде катера останавливались, а затем разворачивались вслед за ними. Пока у отряда оставалась фора в полкилометра, но она стремительно сокращалась.
Они вломились в университет с парадного входа, и тут же кто-то крикнул:
— На три часа!
Из бокового коридора вывалилась целая толпа зомбаков.
Лестница на второй этаж поднималась двумя дугообразными крыльями, соединяясь на верхней площадке. Отряд побежал по левой стороне. Преследователи разделились. Одни буквально наступали игрокам на пятки, довольно ловко укрываясь за колоннами и балясинами лестницы, другие устремились направо, видимо, надеясь обойти отряд с другой стороны.
В конце концов бойцам удалось отбить верхнюю площадку и отступить во внутренний коридор, а затем в оранжерею, заблокировав две пары дверей.
Надолго ли?
С лестницы долбилось.
Фил развернул ещё одну карту:
— Здесь, в оранжерее прятаться негде…
Петька оглянулся. Действительно, даже на голову неожиданно не свалишься, сплошное стекло.
— … Дальше поперечный коридор, выходящий в аудитории. Оттуда могут подтянуться. Но нас интересует помещение прямо напротив оранжереи. Если проскочим и также заблокируем двери, есть шанс.
Возражений ни с какой стороны не последовало.
— Вперёд!
План удался. Почти. Они промчались по пустующей оранжерее, проскочили коридор и захлопнули за собой сохранившиеся
От немедленного фиаско их спасло только то, что вход в лабораторию был выполнен несколько необычно. Входная зона представляла собой довольно длинный балкон, с которого в обе стороны спускались лестницы (видимо, архитектор университетского здания был приверженцем парной лестничной симметрии). Собственно обширное помещение лаборатории было опущено на пол-этажа вниз. Оно было полно лабораторного оборудования. И не каких-то колбочек, а массивных стальных столов, шкафов, баков и прочих конструкций. И зомби. Их здесь было предостаточно. И самое неприятное — в окна висели какие-то шланги, по которым прибывало пополнение. Завидев прибывших, некоторые зомби бросились по лестницам, налетели на выстрелы и сложились внизу неприятными кучками. Остальные попрятались, кто за чем смог, время от времени возились и выглядывали.
Судя по набору выражений Филовской команды, весь их поход накрывался большим и медным тазом.
06. СТРЕССОВЫЕ СИТУАЦИИ
ПРИПЛЫЛИ
Гранаты в лаборатории не роляли никак. Разве что героически подорваться вместе с этими баками с непонятной дымящейся жижей. То, что жидкость в ёмкостях воспламеняется и взрывается мгновенно, вызывая обрушение перекрытий и гарантированную гибель всего отряда, было подтверждено не менее восьми раз разными командами.
Они ещё пытались прикидывать варианты, но видно было, что надежда утекает, как песок сквозь пальцы.
— Ну вот и приплыли, — Дрозд устало привалился к двери, за которой чувствовались чужие осторожные шаги, и слышно было, как кто-то принюхивается.
Петька поднял руку — это уже начало становиться привычным сигналом — и Дрозд включил закрытый канал связи.
— Спрашивай.
— А почему вы им так мало подсказываете? — спросил Петька, имея в виду отряд, но Дрозд понял.
— А потому, Петя, что я не тот проводник, который за ручку ведёт, а тот, который следит, чтобы элита не зарывалась и проходила квесты без читов. Как егерь, знаешь? Он, конечно, может тебе помочь, но основная его задача — следить, чтобы ты не браконьерствовал.
— Ясно, — за дверью заскреблось с намерением, живо представилась зловонная рожа зомбака с доской, и снова стало жутко. Петька вспомнил большую лестницу на входе и поделился соображением: — Странные какие-то зомби. Они же, вроде, должны каждый сами по себе, а эти как будто командой работают.
— Ну, не командой, это точно. В этой локации никаких команд нет. Просто ребята умные подобрались. Это же для элиты, сюда отбор. Наверняка у них, как и у тебя, по боевой пятёрка была. Им и договариваться не надо, друг друга видят и подстраиваются.
Петька замер, неверяще глядя на куратора:
— Так это что — всё люди?!
— Конечно! Все управляемые игрой мобы на нижних уровнях остались. Я и сам одно время на этой карте зомбарём бегал.
Но Петьке было пока не до ностальгических воспоминаний.