Не все то золото
Шрифт:
— Да я не знаю. Где-то в Покровске, — так, уже круг поиска сужается. — По-моему, в районе Воруйгорода или как там это место называется…
— Ага, знаю. А чем же он занимался там?
— Вот чего не знаю, того не знаю. Самому интересно было, откуда он такие деньги приносил. Спрашивал его, а он не говорил…
Что-то тут не чисто. Интересно, чем же он зарабатывает?
— А что, много приносил?
— Он за четыре года, что откладывал деньги, квартиру себе купил.
— Да-да, я там была. В ней последний раз его живым и видела. Собственноручно дверь закрыла. А тут вот как получилось. Еще
— Полина… я, конечно, извиняюсь, а вы с Олегом в каких отношениях были? Если не хотите, можете не говорить, — Виктор Васильевич как-то робко все произносил. Казалось, что он не хочет лезть в жизнь сына после его смерти. Но интерес, любопытство в нем преобладает.
— Да нет, отчего же. Я с ним ни в каких отношениях не была. Скорее Олег состоял в этих самых отношениях с моей матерью, — я все-таки озвучила эту тему.
— Да-да, — поняв мое смущение, кивнул Бирюков. — Ничего. Я знаю, что Олег жил… как бы это получше выразиться… в общем, он знакомился и с девушками тоже, конечно, но пару раз я видел его в обществе женщины в годах… Так что, это у вашей матери украли драгоценности? А Олега убили в ее квартире?
— Да. Ираида Сергеевна уезжала на несколько дней. В это время в квартиру пришел Олег, у него были ключи, — опять вру, прости, Господи! — утром сегодня Ираида Сергеевна зашла домой и увидели труп Олега на кухне, а потом заметила пропажу драгоценностей.
— Наверное, грабитель пришел за драгоценностями, а Олег ему просто помешал, — Виктор Васильевич раздумывал над причиной смерти Олега. Все-таки правильно я сделала, что не сказала ему всей правды.
— Очень может быть, Виктор Васильевич. А скажите, был ли у Олега друг какой постоянный, ну со школы еще или с армии? Или подруга?
— Да Мишка все время к нему приходил. Школьный его друг, они всегда вместе были. И девчонка всегда с ними везде таскалась. Троица у них как в детстве образовалась, так они по жизни вместе и были.
— А что за Мишка? Фамилию знаете? И девчонки этой? — кажется, что-то проясняется.
— Мишка? Мишка Булгаков. Он работает, кажется, в баре в каком-то, — Виктор Васильевич наморщил лоб и приложил руку к виску, очевидно напрягая свою память. — Там в названии что-то с дорогой связано… не то километры, не то… Версты! Вот! Там это слово есть, а вот целиком названия не помню. А девчонку эту не помню как зовут, давно уже не видел. Олег говорил, что они все втроем встречаются и называл ее как-то даже… Нет, не помню.
Я докурила сигарету и затушила ее в пепельнице. Пора выбираться отсюда.
— Хорошо, Виктор Васильевич. Спасибо за помощь и за чай. — Я встала с подоконника и направилась к двери.
— Если хотите, я могу вас подвезти до морга, вас проведут к Олегу.
— Нет. Опознавать его не надо, ведь так? — он посмотрел на меня, а я кивнула. — Вы мне только сообщите, когда можно будет хоронить. Тогда и заберу его, хорошо?
— Я вам позвоню. А если вы еще что-нибудь интересное вспомните — сообщите мне, хорошо? — Я протянула ему бумажку с номером моего телефона. — Еще раз спасибо вам за помощь.
— Пожалуйста. Я вижу, не зря моя помощь вам будет. Вы, Полина, своего добьетесь, по вам видно, вы целеустремленная. Вы обязательно найдете убийцу и свои драгоценности, — он бодро улыбнулся мне на прощание
Я уже вышла на площадку, но обернулась и посмотрела на отца Олега.
— Хотелось бы мне быть такой же уверенной, как вы, в результате поисков.
Выйдя из подъезда, я вновь оказалась на улице, и солнце сразу пригрело меня. Слава Богу, машину я поставила в тени. Усевшись за руль, я двинулась к Ольге. Надо было сообщить ей, что пора приниматься за работу, хватит отдыхать. Ей предстояло внедриться в автомобильный бизнес и что-нибудь узнать о делах Олега Бирюкова. А я займусь пока другом Мишей Булгаковым и его баром.
На том я и порешила, и стала подниматься к Ольге, дабы обрадовать ее своим решением.
Разговор получился коротким. Ольгу долго уговаривать не пришлось. Я объяснила ей ситуацию, и она обещала завтра с утра отправиться в Покровск.
С легким почти сердцем я направила свои стопы домой.
Вскоре должен был появиться Овсянников.
Глава третья Ольга
Легко Полине говорить: «Надо внедриться в среду автомобильного бизнеса!» Это она может так запросто. А я? Я-то как со своей профессией внедрюсь в этот самый автомобильный бизнес? Да и вообще, выбрала Полина уж что-то очень отдаленный участок этого самого бизнеса — аж в Покровске! Как же я туда доберусь-то, а? Это она на машине. Ей-то что? А я на своих двоих…
Да… задала сестренка мне работу… Теперь думай вот, как туда внедриться. Я ж и про машины-то ничего не знаю, кроме того, что они на четырех колесах. Я — душа тонкая, психолог все-таки. И эти продукты прогресса цивилизации понимать не имело никакого желания. Господи, помоги мне…
Взгляд мой упал на дверцу шкафа. Там она, моя наливочка, там, моя родная. Господь далеко, а она здесь, рядом. Она-то мне и поможет. Всегда она меня выручает в трудных ситуациях. А сейчас у меня как раз такая ситуация и есть.
Глотнула разок из горлышка и… будто полегчало мне уж. Надо бы еще разок, авось совсем легко станет? Надо попробовать, не сидеть же сложа руки?
Попробовала. Еще полегчало. Так-то лучше.
Когда я допила бабушкину наливочку, мне стало совсем-совсем легко. Прямо состояние невесомости, как в космосе. Комната плыла перед глазами, кружилась, сворачивалась в клубок и разворачивалась обратно. А я все парила в облаках, лежа на своем старом диване. Даже, наверное, заснула или задремала. Потому что прямо в самый разгар моих полетов, когда я взлетела очень высоко, и мой дом, да и весь город, казались такими маленькими, меня наглым образом прервал звонок. Он резко ворвался в мои мечты.
Как известно, чем ты выше забрался, тем больнее становится, когда приходится падать с этой высоты. Так оно и случилось. Только упала я не только во сне, но и наяву. С дивана. Я-то думала, что упала только во сне, и поэтому минут пять ползала по полу, пытаясь слезть со своего четвероногого друга. Когда я со всего размаха врезалась головой в него и поняла, что выше ничего не может быть, потому что стоит он у меня посреди комнаты и до стенок отсюда далеко, и, значит, это он и есть, а я ползаю по полу, я села, успокоилась немного и пошла открывать дверь настырным гостям, которые терроризировали мой звонок ежесекундно.