Не все жили долго и счастливо
Шрифт:
– Зачем их сюда притащили? Только праздник испортили… – зло прошептала Меланья, направляясь за сладким напитком.
– Что ты имеешь в виду? – не сразу спросил Боеслав, будто осознавая замысел своей подруги.
Но Меланья уже не слышала. Ей была любопытна реакция окружающих. И хотя лица большинства выражали испуг и скорбь, далеко не все поселенцы действительно испытывали эти чувства.
А Меньшой тем временем вплотную подошел к жертвам потомственной амаличи. Знакомые одеяния и выглядывающие волосы сказали достаточно еще пару минут назад. Однако
– Кровь творит. Кровь творит. Кровь творит, – без остановки тараторил Авенир.
– Эээ! Меньшой, не надо тебе на них смотреть, – Кругорад остановил мальчика. Его крепкие огромные руки легко подняли Боеслава и отнесли на несколько метров влево. – Видишь, к чему приводит ведьмовство. Но ничего – скоро мы найдем способ распять этих тварей.
– О чем ты? – произнес Меньшой, не желая слышать ответа.
– Это обряд! – воскликнул Кругорад, чтобы его слышали и остальные. – Это цена веселья.
В этот раз кровь на игрушке была незаметна. Однако ее незримое присутствие заставило Боеслава разжать руку и с ужасом отшатнуться от адского дара. Наконец, он все понял. Общаясь с Меланьей, он слышал что-то о необходимости жертвы ради сотворения. Но тогда ее слова затерялись среди новостей об исчезновении озера.
Мир вокруг закрутился. Чувства больше не желали слушаться, и Боеслав зашатался. А вокруг отдельные перешептывания перерастали в негодующий гул.
Осознание случившегося пришло далеко не сразу. Но как только люди рассмотрели тела, как только поняли цену детского праздника, участь Меланьи была решена.
Шаг за шагом, жители Прилесья приближались к девочке. Сначала это были лишь единицы, но как только гнев уничтожил последние остатки страха, смертоносное кольцо начало сжиматься.
– Тварь бездушная! Сжечь ее! – прокричала Ирасья, и остальные тут же присоединились.
Меланья застыла на месте. Она удивленно разглядывала выживших из ума людишек и совершенно не понимала, из-за чего эти неблагодарные слуги хотят уничтожить совершенство.
Руки принялись создавать рисунок, но петля, ухватившая одну из кистей, больно сжалась и дернула с такой силой, что Меланья упала наземь и закричала.
Звук ее голоса заставил Боеслава очнуться. Все это время, не сводя глаз с рокового коня, он сидел на коленях и ощущал пропасть, желающую поглотить его без остатка. Слез не было. Они закончились еще тогда, после самой страшной потери. А сейчас… сотни человек мешали Боеславу лицезреть мучения той, что лишила его последней надежды на счастье.
Грохот от столкновения чего-то твердого и тяжелого отвлек жителей Прилесья, и они устремили свои взгляды вверх. А вокруг постепенно становилось темнее. Камни всех размеров со всей округи поднялись над головами собравшихся и с угрожающим дрожанием застыли в ожидании следующего шага нападающих.
Люди расступились. Так и не успев причинить вред Меланье, они вспомнили о своих детях, о родных и близких, которые пока еще живы. Вставать на колени уже давно не было чем-то унизительным. Обычное приветствие
– Прости их, – безразлично произнес Боеслав, подходя к отряхивающейся ведьмочке. – Взрослые всего лишь испугались. Мы же очень благодарны тебе. Пожалуйста, не злись.
Меланья взглянула на друга. В его глазах уже не было ни доброты, ни света, но она заметила лишь отсутствие ненависти и, обрадовавшись, что хоть кому-то ее подарок пришелся по душе, побежала к родителям.
Боеслав видел, как она останавливает их, как просит пощадить глупых жителей поселения. И ее мольбы оказались услышаны. Но мальчика сейчас больше волновало другое. После случившегося амаличи рода Левии наверняка поменяются местами с другими Крималями. А это значило – Меланью увезут. Увезут так далеко, как только смогут. И для Боеслава очень важно остаться ее другом, чтобы когда-нибудь, годы спустя уже взрослая ведьма подпустила его как можно ближе для удара, который окажется способен остановить биение бесчувственного сердца.
Глава 11. Посторонние не допускаются
Вечерело. Вопреки обыкновению, все студенты уже были дома. Никаких клубов, попоек и романтических прогулок по городу.
– Как же спать хочется! – разобрать слова Олега из-за зевка оказалось достаточно сложно, но остальным было бы все равно даже при криках «Пожар! Землетрясение! Метеорит!..»
– Надо выбираться отсюда, – продолжая гнуть свою линию, пробубнила под нос Катя.
Правда, подняться самостоятельно она не смогла бы даже, если очень захотела. Жара, наконец, решившая смилостивиться и сбавить обороты, все же продолжала управлять человеческой способностью к передвижению.
– А почему мы не занавесили окна? – поинтересовался сам у себя Виктор. Какое-то странное ощущение заставило мозг заработать, и тут он осознал, что происходящее – явно результат воздействия психотропных препаратов. – Олег… чтоб тебя.
– Чего?.. чтоб меня.
– Что ты с нами сделал?
Из-за дивана показалась взлохмаченная голова Иры Барановой.
– Где я?
– Почему она еще здесь? – попыталась рассердиться Вика.
– Кто здесь? – спросила Вероника.
– Все здесь.
– Не все, – грустно прошептала Света.
– Так и не позвонил? – будто вспомнив что-то, Катя взялась за мобильник.
– Нет. Никому я не нужна.
– Не впадай в депрессию, – Даша на секунду прервалась, удивившись звучанию собственного голоса. – Вон, на Павла посмотри. Через что человек прошел, а до сих пор не ноет.
– И это самое странное, – проговорил Сергей, вытаскивая затекшую руку из-под головы своей половинки.
– Давайте по вопросу за раз! – Вика попыталась изобразить ненависть, но со стороны это больше походило на непропадающее чувство голода среднестатистического зомби. – Мы же договорились выставить эту…