Не вся трава зеленая
Шрифт:
Я взглянул на фотографию. Снимок был сделан несколько лет назад, и человек на нем вполне мог оказаться нашим клиентом. Он был сыном Мильтона Карлинга Колхауна Первого. Его отец при жизни был биржевым маклером. Наш знакомец окончил колледж с отличием, специализировался в журналистике и был женат на Беатрис Миллисент Сполдинг. О детях сказано не было. Дальше следовал длинный список клубов, членом которых он состоял. Похоже, этот парень ничем не занимался в своей жизни, разве что наследовал деньги.
– Пусть меня поджарят как устрицу, –
– Да, и теперь он у нас на крючке, – сказал я ей.
– Пожалуй, ты прав, – ответила Берта.
Я отправился к себе в контору дожидаться Элси Бранд.
Элси вернулась с докладом.
– Он сел в такси, – сообщила она. – Желтое такси. Я заметила номер. Очевидно, такси уже ожидало его, потому что флажок был опущен, и как только водитель заметил этого человека, он подал машину назад и открыл дверцу. Пассажир сел в машину, и они уехали.
– Ты не могла последовать за ними?
– В тот момент на улице не было ни одной машины, – ответила она. – Я говорила тебе, Дональд, из меня паршивый детектив.
– Какой номер машины?
– Я точно его запомнила: 1672.
– О’кей, Элси, – сказал я. – Ты хорошо поработала. Я просто хотел убедиться, не пытается ли он обвести нас вокруг пальца. Так что все в порядке, большое спасибо.
Глава 2
Многоквартирный дом по Биллинджер-стрит, 817 некогда представлял собой обычный трехэтажный особняк.
Когда-то этот район был застроен солидными зданиями, но это было много-много лет назад.
Город вырос и поглотил этот район. Шикарные постройки дряхлели, затем их превратили в доходные дома с меблированными комнатами и залами, маленькими офисами и магазинами в первых этажах.
Я обогнул парикмахерскую на одно кресло, нашел лестницу, поднялся на третий этаж, разыскал квартиру 43 и некоторое время стоял у двери, прислушиваясь.
Из 42-й квартиры, которая примыкала с южной стороны, я слышал ровный стук пишущей машинки, потом вдруг наступила пауза, но через некоторое время работа машинистки продолжилась. Из квартиры 43 не доносилось ни звука.
Я легонько постучал в дверь. Ответа не последовало.
Пишущая машинка в квартире 42 все стучала.
Я стоял в полутемном коридоре, не зная, как поступить. Потом положил ладонь на дверную ручку и надавил. Щелкнула задвижка. Я осторожно приоткрыл дверь на несколько сантиметров. Дверные петли не издали ни звука.
Я закрыл дверь и снова постучал, на сей раз более уверенно.
Никакого ответа.
Я повернул ручку, открыл дверь и заглянул внутрь.
Это была меблированная квартира, и кто-то очень спешил, покидая ее. На полу валялась пара пустых картонных коробок и несколько старых газет. В распахнутых настежь шкафах было пусто. Квартира состояла из комнаты и маленькой кухоньки, как раз справа от меня, а открытая дверь в дальнем углу вела в ванную. Ниша в стене,
Мне хотелось войти внутрь и осмотреть квартиру, но я чувствовал, что этого делать не следовало. Я вышел и закрыл за собой дверь.
Пишущая машинка в номере 42 смолкла. Я услышал приближающиеся к двери шаги.
Нарочито громко я постучал в дверь квартиры 43.
Дверь соседней квартиры открылась. Женщина лет тридцати или чуть старше показалась в проеме, вопросительно глядя на меня.
Я послал ей успокаивающую улыбку и сказал:
– Хочу попасть в 43-ю квартиру. – С этими словами я поднял руку и снова постучал.
– Вы издатель Колберна Хейла? – спросила она.
Я повернулся и испытующе посмотрел на нее:
– Почему вы спрашиваете?
– Потому что Кол ждет своего издателя.
– Понятно, – ответил я.
– Вы не ответили на мой вопрос, – заметила она.
– А я должен отвечать? – спросил я.
– Думаю, да.
– Почему бы вам не спросить мистера Хейла, когда он вернется?
– Потому что я не думаю, что он вернется. Но, может быть, я окажусь вам полезной?
– Может быть.
– Тогда объясните, что происходит? – попросила она.
Я поднял брови:
– Разве что-то происходит?
– Вы сами знаете. Среди ночи приходят какие-то люди, шарят по шкафам, уносят коробки с вещами…
– В котором часу это было?
– Примерно в час ночи.
– Вы их видели? – спросил я.
– Меня все это жутко раздражало, – сказала она, – я не могла уснуть из-за их топота. Когда мое терпение лопнуло, я встала, набросила халат, открыла дверь, но уже никого не застала.
– Вы не посмотрели на часы?
– Было половина второго.
– Сколько было людей?
– Мне кажется, двое.
– Колберн Хейл с другом?
– Я не разобрала, о чем они говорят. Но голоса Кола я не слышала. По-видимому, это были чужие люди. А теперь я вас снова спрашиваю: вы издатель Кола?
– Нет, я не издатель, – ответил я. – Но мне нужно поговорить с Хейлом, прежде чем тот поговорит с издателем.
– Тогда вы литературный агент? – спросила она.
– Не совсем так, но я не могу вам больше ничего сказать, кроме того, что мне хотелось бы поговорить с Хейлом до его разговора с издателем.
– Наверно, вы хотите предложить ему контракт на сценарий для фильма, – предположила она.
Я пожал плечами, как бы предлагая прекратить догадки, и сказал:
– Это вы так думаете.
Она посмотрела на меня и сказала:
– Не заглянете ли ко мне на минуту?
Я посмотрел на дверь в квартиру Хейла, выражая всем видом сомнение.
– Полагаю, его нет дома, – сказал я. – Вы не в курсе, когда он вернется?
– Мне кажется, он уехал и уже не вернется.
– Не заплатив за квартиру?