(Не) Замена

Лав Натали

Наверное, правда никому не была нужна. Наверное, не надо было рассказывать. Но я так устала все прятать в себе!

– Я люблю его.

Это было именно любовь - то мучительное чувство, от которого я не могла избавиться. Чашка с чаем, который Полина зачем-то заварила, в ее руке ощутимо дрогнула. Она поспешно поставила ее обратно на блюдце. Свою чашку я даже не стала брать в руки.

– И я спала с ним. Знаешь, Полин, может тебе это будет неприятно слышать, но такой счастливой, как в ту ночь, когда это случилось,

я себя даже не помню. И нет, он меня не заставлял. И не насиловал. Я сама чуть из трусов при нем не выпрыгивала.

Сестра справилась с собой и отхлебнула чай.

– Тогда чем же закончилась ваша идиллия? И почему ты теперь напоминаешь скелет, обтянутый кожей?

– Он мне рассказал. Что чуть тебя не изнасиловал. А я... Сказала, что он - не мужчина. И что я с таким никогда не буду.

Полина впилась взглядом в мое лицо.

– Жалеешь?

Как бы горько это ни было признавать, я ответила.

– Жалею. Не должна, но жалею. Я так хотела быть правильной, а теперь... Если бы он только позвал... Я бы побежала. Мне стыдно тебе это говорить, но как бы плохо он с тобой не поступил... Я хочу быть с ним.

Я не знаю, какой именно реакции ждала от сестры. Ей это было неприятно, но мне-то что с собой сделать?

– Ты не беременна?

Я уставилась на нее во все глаза.

– С чего вдруг такой вывод? Нет, я не беременна.

Полина снова отпила чай из чашки. То, что она почти ничего не говорила, заставляло меня нервничать еще сильнее. Мне хотелось скандала. С битьем посуды и громкими претензиями. Возможно, чтобы поссорившись с сестрой, самой позвонить Артему. До чего я докатилась? И что с этим делать?

– Ты ждешь от меня какой-то реакции, Саш. А я не знаю, как реагировать. Дело в том, что мое отношение к Артему - это лишь мое отношение. Он поступил со мной мерзко. Однако, весь фокус в том, что и обязана я ему самым дорогим, что у меня есть - жизнью Матвея. Если бы он не спас его тогда, то я бы была очень несчастна. И Аньки бы не было. Не было бы сейчас у меня той жизни, которая больше всего мне нужна. А то, что я тебе про него говорила... Это мой опыт общения с Артемом. Не твой.

– И как быть? Ты будешь счастлива, что мы вместе?
– горько улыбнулась,потом добавила - Матвей меня работать отправит, если узнает.

– Счастлива я не буду. Артем мне по-прежнему неприятен. А про Матвея такое говорить тебе не стыдно? Он тебя еще ни разу ни одной копейкой не упрекнул. Но, Саш, то, как отношусь к Артему, это ведь не показатель для тебя. И лезть к вам я не стану...

– А что ты можешь сделать, Полин? Сказать мне, что он плохой? Он бывает разным. И плохим тоже. Но почему-то сердце от этого за него не перестает болеть.

Я поднялась из-за стола, чтобы отойти к окну. Полина тоже встала, преградила мне дорогу, а после прерывисто обняла.

– Дура ты, Сашка. Я же люблю тебя. И хочу, чтобы

у тебя все было хорошо. Чтобы ты счастлива была. а не вот это всё, - зашептала мне на ухо.

Я отстранилась и всмотрелась в ее лицо. Полина не имела привычки врать.

– Даже с ним?

– Даже с ним.

Я хмыкнула.

– А я думала, чтобы мы с тобой разругаемся в пух и прах.

– Это невозможно.

– Даже если я Матвея у тебя уведу?
– подколола я ее.

– Но, но!
– погрозила она мне пальцем, - Матвей - это святое.

Дальше из комнаты, где спала племяшка раздался пронзительный плач. Полина пошла к дочери.

Я подошла к окну и выглянула в наш зеленый двор, где когда-то носилась в догонялки. Это было будто целую жизнь назад. Разговор с сестрой заставил меня отпустить чувство вины перед ней. Но не перед Артемом. Я его оттолкнула. Сама. Когда он тянулся ко мне. И отсутствие звонков говорило о том, что он не собирается делать первые шаги к примирению.

А может он вообще обо мне забыл?

Глава 32

Артем

Сегодня мой первый выходной за почти три месяца. Хотя, собственно и не выходной. С утра я был на работе, потом поехал в больницу к Кривенцеву. К Михаилу Алексеевичу пришла дочка Ангелина. Слово за слово, и вот мы уже сидим с ней в ресторане, где я с удивлением обнаружил, что жизнь продолжается. Напротив меня симпатичная девушка с открытой улыбкой и каштановыми кудряшками, которые ей очень идут. Я поймал себя на мысли, что и рядом с девушкой я так близко нахожусь впервые за три месяца. Во-первых, на меня навалилось куча всего. А опыта у меня для этого было недостаточно. Во-вторых, желания тоже не было. Стоило подумать о сексе, как перед глазами вставала обнаженная Сашка. Которой я был не нужен.

Как-то надо было переключиться. Потому что для Александры Смирновой сестра явно оказалась важнее меня. Первое время я ждал, что позвонит, захочет поговорить. Потом стал понимать, что мои надежды не оправдываются. И вряд ли оправдаются. Я ждал хоть крохотного шага мне навстречу, потому что в нашей ситуации все, что оставалось девушке, это принять меня таким, каким я оказался в этой истории. Я не считал себя правым. Да и был неправ, виноват. Только это была та песня, из которой слов не выкинешь.

Вместо этого выкинули меня. И ломиться в закрытую дверь не считал для себя возможным. Тем более получив этой дверью прямо в лоб.

Было ли тяжело? Было... Каждую свободную минуту, когда я не был занят, меня сжирала тоска. Она вытягивала из меня вены, выкручивала мышцы и дробила кости. Сколько раз я был готов бросить все, сесть на первый борт в Москву, подвести этим отца. И улететь к Сашке. А там... Там снова напороться на ее взгляд, в котором лишь острое, режущее меня разочарование. Как тогда, когда она уходила из моей квартиры.