(Не) замужем
Шрифт:
– Мама! – пищит Ева.
Выдирает руку из пальцев Рафаэля и бросается ко мне.
Только тут подмечаю, что у дочки зареванное лицо. Почему? Это Рафаэль ее довел?
Обидел мою девочку! Как только мог?
Во мне тут же просыпается дикая злость. Чувство настолько сильное, что мгновенно поглощает все остальные, даже страх перед Давидяном.
Обнимаю Еву, крепко прижимаю к себе. Наклоняюсь к ее ушку и прошу:
– Евочка, сходи в туалет, умойся. Я скоро приду.
Прибью одного идиота,
Голыми руками придушу, и неважно, что он в два раза больше меня!
– Пойдем, поговорим, – зовет меня Рафаэль.
Кивает в сторону коридора.
Выхожу за ним, готовая обрушить на него все кары этого мира.
Однако он меня опережает:
– Кристина, я не знаю, что происходит в твоей семье, но это необходимо прекратить! Ты знаешь, что отец Евы явился к вам и таскал девчонку за косу? Я его прогнал, а девчонка в слезы. Это нормально для вашей семьи?
С трудом впитываю информацию.
Рафаэль говорит про отца Евы… Значит, себя таковым не считает, так? Фух, можно выдохнуть. Не узнал, чью дочку привел в садик. Да и откуда бы? Глупо было даже предполагать.
Сердце возвращается из левой пятки обратно в грудь. А потом до меня доходит другая часть информации: Максим оттаскал Еву за косу.
– Что?! – ору не своим голосом. – Вот козел, он правда таскал ее за косу?
– Очень даже таскал, – кивает Рафаэль со строгим видом.
– Как же так! – возмущаюсь громко.
За Максимом водится много всяких грешков. Он хам и жадина, но раньше ни одну из дочерей не обижал физически. Впрочем, как выяснилось, Еву он дочкой и не считает.
– Это ненормально – так обращаться с малышкой, – тем временем продолжает Рафаэль. – Мне стало ее жалко, вот и вступился. Но тебе бы надо самой уладить этот конфликт.
– Ага, – киваю.
Я его так улажу, что мало кому-то не покажется.
Заглажу конфликт… асфальтоукладчиком!
– Кстати, ты замужем за этим типом или нет? – вдруг спрашивает Рафаэль.
При этом выглядит очень заинтересованным.
Я настолько не ожидала подобного вопроса, что ляпаю:
– Тебе какая разница?
– Раз спрашиваю, значит есть, – заявляет он. Впрочем, голос звучит не слишком уверенно. – Просто первый раз я тебя видел с кольцом, сейчас его на тебе нет. И потом, этот тип трется возле твоей квартиры, третирует дочку. Поэтому повторно задаю вопрос. Ты замужем, Кристина?
– И замужем, и не замужем… – тяну расстроенным донельзя голосом.
– Это как? – Он кажется удивленным.
– Я в процессе развода, – поясняю со вздохом.
– А, ясно. Я тоже… – говорит он, задумчиво кивнув.
На кой черт мне информация о его семейном положении? Сто лет в обед не сдалась.
Так и тянет съязвить, что я ни капельки не удивлена, что он разводится, ибо характер соответствующий.
Рафаэль тем временем выдает:
– Если нужна будет помощь, любая, ты обращайся, я рядом. Родители-одиночки должны друг другу помогать, так?
Смотрю на него и не понимаю, в чем подвох? Он от чистого сердца предлагает, что ли? Похоже, что да. Но зачем?
Нет, Рафаэля душить сегодня решительно не за что.
Нашелся более подходящий кандидат для вендетты.
Максим
Сказать, что я оскорблен случившимся, – ничего не сказать.
Это же надо придумать такое! Чтобы дочь на родного отца нажаловалась какому-то орангутангу, будь он хоть трижды ее сосед. А то, что он орангутанг, – факт. Что морда, что фигура – все одно.
Самое противное – этот сосед наверняка положил глаз на мою жену. Иначе за каким фигом ему заступаться за Еву? Из любви к человечеству, что ли?
Я отлупил бы тварину, честное слово. Ева вполне этого заслужила. Не зря она мне никогда не нравилась! Нет чтобы заступиться за родителя, который тебя кормил-содержал всю твою никчемную жизнь, так вместо этого сидела на жопе ровно, строила невинные глаза и хлюпала носом. Будто я садист какой, издевался над девчонкой по полной программе. Подумаешь, за косу дернул.
Раньше детей розгами пороли, и за дело! Меня, правда, не пороли, но я-то был образцовым ребенком. А вот Еву и ее сестер, шкодливых пакостей, давно пора начать пороть. Ишь как поизгалялись над квартирой. Зря я так попустительски относился к вопросу воспитания, свалил все на жену. Надо было с самого начала бдеть за девчонками с ремнем наперевес, может тогда таких нахалюг не выросло бы.
Дети должны слушаться отца – это их священный долг. А их мать не должна водить знакомств со всякими там соседями. Кристине давно пора вернуться домой, ко мне. Приготовить борщ, наконец. А вместо этого что? Вместо этого моя жизнь катится к какому-то бабуину в задницу, не иначе.
Я мерю шагами гостиную, напрягаю мозг в попытках придумать, что делать дальше.
В этот момент слышу звонок из прихожей.
Кого там нелегкая принесла?
Спешу к двери, заглядываю в глазок. Таращусь на неожиданную гостью, как на призрак. Уже и не надеялся, уже почти веру потерял…
Наконец-то она здесь! Пришла, родимая!
Я с шумом распахиваю дверь.
– Кристина, заходи, – приглашаю ее.
Развожу руки для объятий.
А она, вместо того чтобы, как порядочная жена, в эти объятия броситься, вдруг кидается вперед и впечатывает ладонь мне в левую щеку. Причем так сильно, что у меня дергается голова.