(Не) замужем

Рымарь Диана

– Действительно, чего это я опускаюсь до оскорблений. Шел бы ты, сынок, домой, а? А то от твоих историй как-то подташнивает…

– Ты что, опять? – трясу кулаками в воздухе. – Я пришел к тебе за поддержкой! За помощью, а ты… Ты ведешь себя, извини уж, как стерва!

– Пошел вон! – Мать смотрит на меня уж совсем неприветливо. – Раз я стерва, значит…

В этот момент понимаю, что перегнул палку. Надо срочно налаживать контакт, иначе мне вместо помощи будет дуля с маком. С матери станется, и вправду выставит.

– Мама,

ты не можешь бросить меня в такой ситуации, – развожу руками. – Ты просто обязана мне помочь!

– Сколько тебе можно помогать? – возмущается она. – Ты же только и делаешь, что перекручиваешь мои слова и все делаешь наоборот. Помощь идиотам – неблагодарное дело. А ты идиот, Максим!

– Я?! – шиплю с выпученными глазами.

– Ты еще обидься, – усмехается она.

А я бы и обиделся, да очень помощь нужна. Так что я потом пообижаюсь, оптом, за все.

Заламываю руки и снова прошу:

– Я же не справлюсь без твоих советов! Меня завтра разведут, и семья – тю-тю. Но главное, Кристина ж потом побежит подавать на раздел имущества, а это понимаешь, чем пахнет?

Мать непрошибаема, смотрит на меня, как на насекомое.

Не пойму, в чем дело. Чем я ее так достал?

Кидаю главный козырь:

– Мама, я без тебя пропаду… Ты же не можешь позволить, чтобы твой единственный сын пропал?

– Пропадешь, факт, – вздыхает она. – Ладно, слушай, что тебе нужно делать. Только в этот раз без идиотской самодеятельности! А то школьные платья он у второклашки забрал и продать их рад. Только придется тебе, Максимка, в этот раз конкретно потратиться…

Она начинает выдавать новый план.

Чем дольше ее слушаю, тем сильнее мне плохеет.

Глава 43. Этот странный Макс

Кристина

Я выхожу из зала суда на негнущихся ногах.

На улице меня встречает Рафаэль. Он ждет меня тут с детьми, с надеждой всматривается в глаза:

– Ну что, как прошло? Развели? – спрашивает он.

– Месяц на примирение, – шепчу одними губами.

– Как так? – Он тут же начинает злиться. – У тебя же отличный адвокат, он собрал кучу аргументов!

Кутаюсь в куртку и внутренне ежусь, вспоминая все то, что случилось на суде.

О, еще недавно я не знала о том, что в моем почти бывшем муже погиб такой гениальный актер.

Что он нес на суде… Это надо было слышать!

«Помогите мне спасти семью! Не лишайте детей отца!»

И так далее и по тому же месту.

Но главное не это, а то, как он преподнес ситуацию, когда ему дали слово: «Моя жена ушла от меня к сожителю. Это агрессивный и злобный человек, когда я попытался увидеться с детьми, он ударил меня!»

С этими словами Максим продемонстрировал судье свой фонарь под глазом, а потом продолжил: «Но я не обидчивый, не стал подавать жалобу. Я только хочу вернуть мою

жену, я верю, что со временем она одумается. Пожалуйста, только не лишайте меня и детей шанса на счастье. Глупая женщина, не ведает, что творит…»

– Рафаэль, лучше бы ты ему тогда не в глаз дал, а куда-то ниже, где не видно, – стону, упираясь лбом ему в плечо.

– Ну уж прости, куда попал, – беззлобно ворчит он. – Не переживай, Крис. Все равно разведут, а до этого времени я тебя в обиду не дам. И потом не дам…

Меня до сих пор трясет от всей той ереси, что Максим нес на суде, но рядом с Рафом чувствую себя хоть немного лучше.

Дети облепляют нас со всех сторон.

– Обнимашки! – кричат хором.

И мы обнимаем их, насколько хватает рук, ведь их у нас всего четыре, а детей пять…

Однако картину портит все тот же Максим, проходящий мимо.

– Недолго вам осталось обниматься, – пророчит он.

* * *

Кристина

Я слышу звонок в дверь и спешу в прихожую.

Иду как есть – в фартуке, с половником, ведь готовила для детей суп.

Уверенная, что это доставка продуктов, которые я заказала, открываю дверь.

Однако на пороге не курьер.

Там Максим собственной персоной. Причем недовольный моим видом.

– Что, он уже превратил тебя в кухарку? – возмущается бывший. – Не ценит он тебя, Кристина. Вот я…

– Ты че приперся? – шиплю на него, параллельно перехватывая половник на манер дубинки.

– Почему ты воспринимаешь меня только в штыки? – возмущается Максим. – Я вот принес детям подарки, стараюсь меняться…

С этими словами он демонстрирует мне пакет, из которого выглядывают головы дешевых кукол, какие можно купить в бюджетном супермаркете на соседней улице. Причем куклы две, а не три. Но у меня даже нет сил, чтобы как следует позлиться на это обстоятельство.

С тех пор как случилось заседание суда, прошла неделя. И за эту неделю Максим что только ни успел сделать.

Во время первого своего визита вежливости он припер нам чемодан с речью, от которой я выпала в осадок: «Я вот хотел купить девочкам новую одежду, а потом подумал – зачем? Есть же старая. Вот и принес. Ты извини, Кристиночка, за то, что забрал. Я же думал, ты придешь за ней, искал повод помириться. А ты не пришла, вот я и…»

Я тогда кликнула Рафаэля, который гнал Максима целых три этажа.

Потом Максим пришел с пирожными из местного супермаркета. Теми самыми, на которые у близнецов аллергия. Тогда я уже Рафаэля не звала, сама погнала его шваброй, которую как раз забыла убрать из прихожей.

Были еще фрукты с гнильцой.

И вот пришла очередь кукол…

– Максим! – пытаюсь воззвать к его разуму. – Нам не нужны от тебя ни продукты, ни одежда, ни куклы. Вообще ничего не надо, просто оставь нас в покое!