Не жди меня, мама, хорошего сына
Шрифт:
— Ты как гулящая невеста в брачную ночь, — усмехнулся Круча. — Знаешь, что целку давно потерял, а глаза делаешь невинные… Трофименков твой убит.
— Да ну!
Степан не почувствовал фальши в изумлении Биткова. Но это еще ни о чем не говорило.
— Автомат у него под ванной нашли. Из которого сегодня ночью стреляли в господина Сафронова.
Оружие не прошло баллистическую экспертизу — Степан не мог утверждать о его причастности к ночному происшествию. Но он имел право предполагать.
Судя
— Это подстава!
— Почему подстава?
— Потому что не давал я ему команду на Сафронова. Зачем это мне? — не на шутку разволновался Битков. — У меня с ним все в ажуре.
— Твой ажур может быть видимостью. Пришло время убрать конкурента, и ты взялся за дело. Лично я так думаю.
— Но это не так!.. Меня подставляют! Через Трофименкова?
— Ты не отрицаешь, что он — твой человек?
— Нет. Во-первых, это глупо: он работал у меня в клубе. Во-вторых, я хочу сотрудничать со следствием.
— О как!
— Мне война с Сафроном не нужна.
— Понимаю.
— Подставляют меня.
— Это я уже слышал. И кто тебя подставляет?
— Не знаю… Значит, автомат у него был под ванной…
— Автомат. Ты своих людей к нему зачем послал?
— Причина банальная. Он мой дом охраняет, с утра на вахту должен был заступить…
— Ясно… Ты знаешь, кто застрелил Трофименкова?
— Нет, — уверенно мотнул головой Битков.
— Никто в него не стрелял. Передозировка…
— Вот сука!
— Что такое?
— На иглу сел.
— Тебя это не удивляет?
— Нет… Раньше он коксом баловался…
— Где, в тайге или здесь?
— Какая тайга? Здесь…
— Такая тайга, колымская. Он из Анадыря. Ты его в Москву забрал…
— Да, может быть, — не стал отпираться Битков.
— Но сейчас не о том разговор.
— Тем более… Да, коксом он баловался, но я с ним круто поговорил. Я вообще наркоту не жалую… Хотя, если честно… Что было раньше, то было…
— Значит, мог Трофименков на иглу сесть.
— Мог.
Чем больше Степан говорил с Битковым, тем меньше верил в его причастность к убийству, но сомнения все же оставались.
— Кому выгодно тебя подставить?
— Не знаю… — Битков думал недолго. — Может, самому Сафрону. Чтобы воров на меня натравить…
Степан задумался. Вряд ли Сафрон устроил инсценировку с покушением на собственную жизнь. Но в любом случае не стоит ему говорить, на кого падает подозрение. Узнай Сафрон об автомате, найденном у Трофименкова, может начаться война; боевые действия выплеснутся на улицу. Такой сценарий Степана совсем не устраивал.
Круча открыл в компьютере папку с фотографиями, вывел на цветной принтер снимок бриллианта, который уже был отправлен в центр судебной экспертизы; показал изображение
— Узнаешь?
Тот долго и в недоумении рассматривал снимок. Наконец поднял глаза.
— Узнаю. Это «Олений глаз». Откуда он у вас?
— От ублюда…
— От какого ублюда? Балабакина что, нашли? — разволновался Битков.
— Нет.
— А камень тогда откуда?
— Это не камень, это всего лишь снимок.
— Да, но число на снимке сегодняшнее!
— Соображаешь… Не скажу, откуда камень. Скажу только, что его украли вместе с деньгами у Толстухина.
— Да, у него… Это его камень!
— Не важно чей. Важно, у кого он потом оказался…
— У Балабакина! Или у Вершининой!
— У Балабакина, — в раздумье изрек Степан. — Или у Вершининой. Он и она… И у «Реверса» были он и она, парень и девушка…
— Это вы о чем? — напрягся Битков.
— О том, что парни твои умеют убивать…
— Если теоретически, то, наверное, и могут. А практически — нет…
— Не заливай, Битков… Чаша и так полная…
— Какая чаша?
— Терпения… Еще одна мысль меня беспокоит. Гильза с места преступления исчезла, убийца ее забрал. Пулю оставил, а гильзу забрал. Я так полагаю, автоматически действовал. Вряд ли Балабакин был способен на это. И Вершинина не могла… А твои парни могли, убивать они умеют…
— Я бы не хотел говорить на эту тему.
— А я бы хотел… Не нравишься ты мне, Битков. Очень не нравишься. Поверь, я уже сейчас могу задержать тебя, предъявить обвинение и арестовать. И твой бордель могу закрыть к чертовой матери. Но я не стану делать этого. Пока не стану. Мой тебе совет, Битков, уезжай ты отсюда. Хочешь, в тайгу обратно катись, хочешь, в другой район…
— А ведь нормально жили с тобой, начальник! — озлобился авторитет.
— Не нормально, — покачал головой Степан. — Ты колымский бандит, Битков. И руки твои по локоть в крови. Доказать этого я не могу, но хватит того, что не нравишься ты мне. Хочешь попасть под каток? Я могу это устроить.
— Знаю, что можете… — снова перешел на «вы» Битков. — И не хочу этого… Слово даю, что не трогал я Сафронова.
— Мне твое слово ни о чем не говорит. Но даже если не ты, все равно уезжай.
— Кто-то пытается столкнуть нас лбами.
— Кто?
— Пока не знаю. Но я обязательно узнаю…
— Ну-ну…
— Не, я серьезно… Пока не узнаю, не уеду. А там посмотрим. Может, мне тоже здесь не очень нравится…
— Узнавай. И мы узнавать будем. Если твоя вина, поверь, адвокаты тебе не помогут…
На этой ноте Степан и закончил разговор. Он не симпатизировал Биткову, но верил ему. И все же интуиция подсказывала, что скоро у него появятся улики, которыми он сможет прижать его к стенке…