(не)желанный брак, или Космический приют для хищных растений

Лунёва Мария

— Что? — вскинув голову, я пыталась понять, о чём он мне толкует.

— Сегодня принимают заказы в магазине... — он указал на здание позади меня. — Если успеешь, то товар прибудет с кораблём через неделю. Если нет, то ждать больше месяца.

Кивнув, я отмахнулась от него.

Мои мысли вновь вернулись к Калебу.

— Ты выглядишь потерянной, красавица. Случилось что?

Камиль, что скользкий удав, подбирался ко мне всё ближе, делая короткие шаги.

— С мужем связаться не могу, — я прищурилась. — Это достаточная

причина, чтобы быть не в духе?

— Да что вас всех, как дурочек, на уголовников этих тянет...

— Довольно! — рявкнула, обрывая его на полуслове. — Не смей, слышишь! Только попробуй ещё раз, что плохого про него сказать, я тебя этим вездеходом раскатаю.

— Ох, какая ты страстная, — моя злость его не проняла. — Что на свиданку к нему уже моталась? Хорошо тебя отработал...

— Заткнись! — процедила, чувствуя, как на лице заходили желваки от злости.

— Да ладно, успокойся. В бар, может, зайдём, по стаканчику пропустим. Что ты нервная такая.

Между нами повисла пауза. Этого времени мне хватило, чтобы взять себя в руки и задвинуть эмоции на второй план.

— Я к папаше твоему приехала, — мой взгляд упал на приоткрытую дверь здания администрации. — Он мне купол бракованный втюхал.

— А не только тебе, и у нас такой же, — Камиль махнул рукой. — Вся партия с дефектом. Обещали разобраться и подвести нужное количество панелей. Но отец пока этим не занимается и так проблем хватает. А гроза их добавила.

— Значит, будут решать... — услышала я главное для себя. — А с регистрацией что? Нам долго в небытие висеть.

— Базы не открываются...

— Враньё, я пробила, — резко возразила, глядя ему в глаза.

Он скривился.

— Даллия, никто не говорит, что они недоступны. У нас система барахлит и не вносит изменения. Но над этим работают. Ещё пару дней и всё будет. Ну в самом деле, что ты такая колючая.

Подобравшись ко мне вплотную, он положил свою лапищу на руль моего вездехода.

— Отойди на шаг, — ощетинилась я, помня, каким может быть слюнявым его рот.

— Даллия, если ты не поняла — я сын управляющего колонией. Наша семья заправляет тут всем. Власть, она вот в этих руках, — он продемонстрировал мне свою граблю. — Немного интереса с твоей стороны... Можно свидание с вытекающими и всё у тебя будет. Ты же приютская, что ломаешься и строишь из себя. За каторжника выскочить не побрезговала, а передо мной тут цену набиваешь.

— Папенькин сынка, значит, — я выпятила подбородок вперёд. — Раз знаешь, что приютская, то понимаешь, что могу и врезать. Мы же неадекватные маргиналы. Отошёл бы на расстояние, а то мало ли...

— Зря ты так, Даллия... Недальновидно.

— Ну а что ты от меня хочешь? Сиротки, они такие...

— Камиль, — перебил меня зычный голос ежика старшего, — оформи все заявки за мать, а потом по девкам гулять пойдёшь.

— Папочка зовёт. К ноге, сладкий, — прошипела я. — Исполнять!

— Ты ещё ляжешь под меня, дешёвка.

—

Обязательно, — усмехнулась я, — только не в этой жизни. И запомни, кем бы ни был мой муж, тебе до него не должно быть никакого дела. Это мой мужчина, и не смей открывать на него рот!

Противно сплюнув, этот омерзительный красавец поскакал к папочке.

Понятно, что никаких панелей мне не отдадут и не зарегистрируют. Сегодня так точно. Гады.

Как же на душе сейчас погано было.

Каторжник...

Да этот каторжник во мне меня видит. Не приютскую, не давалку или ещё кого. А меня настоящую. Я не представляла, чтобы мне Калеб вот такие слова сказал.

Расстроенно взглянув на планшет, убрала его на пояс.

Связи не было.

Тревога за мужа не отпускала.

Такие взрывы...

И хуже всего, что в ближайшее время я не узнаю, что с ним.

И что он имел в виду своей последней фразой?

Из магазина вышла супружеская чета средних лет. Оглядевшись, как затравленные кролики, они быстро уселись на свой вездеход и укатили.

Интересно, а сколько участков здесь уже заселено. Признаться, для активно обживаемой планеты-колонии в Торшопе было до странного пусто.

Мой взгляд снова упал на магазин.

Раз уж я приехала, то, может, и стоит заглянуть туда. Хоть узнаю, чем тут приторговывают и что можно заказать.

Деньги на счету Калеба ещё имелись.

Оставив вездеход на улице, я вошла в небольшое здание.

В нос ударил горьковатый запах неизвестной мне специи. Пройдясь вдоль деревянных, вручную сколоченных косых стеллажей, ужаснулась бардаку, царившему на полках. В одну кучу сваленные мешки с крупой и некая строительная дрянь. Куски непонятной мне ткани и неожиданно... Панели для купола.

— Чем могу быть полезна?

Мне на встречу из подсобки выскочила неприятной наружности женщина. И вроде всё при ней — блондинка, стройная, губы словно пылесос засосал — но глядя на неё, я морщилась от некой брезгливости. Она напомнила мне кого-то, но я не могла сообразить, чьи черты проскальзывают в её облике.

— У нас хороший товар, есть всего понемногу. И ещё свежий хлеб, я сама его пеку.

— Спасибо не надо, — я невольно отошла от неё на шаг. — Эти панели с браком?

— Нет, что вы, милочка. Все целые, отбирали отдельно.

Кажется умом особа не блистала.

У нас откровенный брак и недокомплект, а тут, на тебе, вот они стоят. Отбирали их... Я даже знаю, откуда выборка производилась.

Вот носом чуяла, что нечисто здесь всё.

Ой, нечисто...

— Мама, отец просит бланки, — в магазин залетел всполошенный Камиль и тут же зыркнул на меня.

Я прямо ощутила, как перекашивает моё лицо.

Ясно, кого мне эта особа напомнила. Сына! Весь в маман пошёл.

Змеёныш!

— Но я уже отдавала с утра, — женщина возмущённо прижала руки к груди. Жест выглядел глуповатым и наигранным.